Мой ангел злой, моя любовь… - [9]
— О, он так красив! — проговорила в то время Катенька, как обычно краснея лбом и щеками. — Il est admirable! [34]
— Ничего дивного и нет! — заметила Анна от зеркала. — Обычное лицо. Не дурное, не рябое, но и не красивое. Да еще и меченное к тому же. Прямо вот тут, под левым глазом, — невольно поднесла руку, чтобы показать, где у гостя соседнего имения расположен шрам, но поймав очередной пристальный взгляд мадам Элизы, опустила руку на колени.
Отчего та так глядит на нее? И вовсе нет того, что ей подумалось, едва не фыркнула Анна. Она поджала губы, вспоминая тот холодный взгляд, которым наградил ее в церкви тот офицер. Холодное равнодушие в ответ на ее взор — что может быть хуже? Словно, о ней можно сказать, что кроме доброго сердца у нее и нет ничего! [35] И после, возле церкви… Она ждала, что он найдет возможность представиться ей, как это было с гусаром Брановым, несколько седмиц назад. Нет же, даже не взглянул в ее сторону! И Анна тогда вдруг почувствовала себя снова в той бальной зале в Москве… холод, пренебрежение, равнодушие…
Как и эта графиня Завьялова напоминала ей былое своим снисходительным видом и светской холодностью, эта их соседка по землям, что сменила столицу на местный уезд, вдруг поселившись более года назад в пустующем до того имении. О том почти три месяца гудел весь уезд, из дома в дом передавая рассказы о том, как ведет себя графиня на местных вечерах, что носит, какова ее маленькая курносая воспитанница. Обсуждались даже собачки графини — французские болонки в бархатных жакетиках, которых та брала порой с собой на прогулки или в визиты. С графини вдруг взяли моду местные дамы в летах носить, выписав из столицы при первой же оказии, береты с перьями на раутах и балах или тюрбаны по особым случаям, коим являлись посещения домашнего театра господина Шепелева или балы, которые он давал с размахом, как представитель дворянства. Как и этот, по случаю Рождества Христова праздник, что каждый год устраивался в их доме — сперва бал в большой бальной зале на втором этаже с расписными потолками и зеркальными стенами, в которых отражаются сотни свечных огоньков, а после ужин на пять десятков персон, не меньше.
И как это бывало обычно, царицей признанной на этом бале и на других, что последуют за ним в наступающем 1812 году, будет она, Аннет! Как в целом по уезду. Разве есть в этих местах девица интереснее ее? Разве есть та, что может себе позволить то многое, что прощается ей как самой красивой, самой богатой и самой знатной? Ну, из молодых особ, поправила себя Анна, облизывая губы, стоя перед зеркалом, чтобы те призывно заблестели в свете свечей. С приездом в Святогорское графини ныне она была самой знатной из дворянства уезда. Были еще Голицыны, но они не жили здесь, предпочитая столицу этим местам.
Анна снова оглядела себя в зеркале пристально, стараясь подметить любую неверную деталь в туалете или выбившийся локон из прически. Но нет, все было так, как она и желала. Платье из белого газа, расшитое стеклярусом по круглому вороту, чуть открывающему хрупкие плечики и немного груди, с короткими рукавами-фонариками. Длинные атласные перчатки, красиво облегающие тонкие руки почти до самых рукавов. Белые ленты в волосах, крест-накрест переплетенные и удерживающие модную прическу a la grec [36], которую она подглядела в журнале давеча и которую едва сотворили из ее непослушных прямых волос, туго скрученных ныне в мелкие кудри, благодаря papillotes [37].
И отчего только ее считают красивой, склонила Анна игриво голову вбок. Сама же она думала о себе совсем иначе. Ей не нравились ее глаза — таков разрез их был, будто она чему-то удивлена была. Ей не нравился цвет ее волос — «мышастый», как называла она его. Хорошо было бы иметь, как у Петруши, льняные волосы или как у папеньки — чуть рыжеватые, а не эти блеклые, едва ли не серые.
Анна взяла со столика у зеркала белое пушистое перо и приложила к волосам, словно плерез [38], покрутила головой, любуясь открытой линией шеи, что так выделялась на белизне пера. Как жаль, что ей нельзя носить ни плерезов, ни камней богатых в украшениях, ни ярких цветов в платье! Ей казалось, что тогда бы она точно была такой красивой, что понравилась бы сама себе в отражении. Хотя, она улыбнулась своему отражению одной из своих особых улыбок, может, она и верно хороша?
— De toute beauté, ma chere! [39] — раздался в тишине ее спальни мужской голос, и Анна невольно взвизгнула от неожиданности и мимолетного испуга. В ответ раздался довольный смех брата, в объятия которого Анна с размаху влетела, резко развернувшись от зеркала. Тот легко оторвал ее от пола и закружил по комнате.
— Петруша! Милый Петруша! — воскликнула она, когда брат поставил ее после на ноги и коснулся губами ее ладоней, обтянутых атласом. Анна в ответ ласково поцеловала его в льняные кудри надо лбом. — Когда приехал? Милый мой, я уж думала — Рождество без тебя пройдет. Все нет и нет тебя. Папенька трижды на станцию сани посылал, а те пустые возвращались. Я едва в уныние не впала душой, оттого что нет тебя.
— Вот он я, ma chere! — Петр сжал легко хрупкое плечико Анны, а потом взял ее ладонь, покрутил словно в туре мазурки вкруг себя. — Дай поглядеть на тебя, чаровница моя! Все ж столько месяцев розно. Хороша, ох, хороша! В мазурке позволишь повести тебя?
Начало XVII века. Время крови, разногласий и войн на Руси. Время Великой Смуты.Именно в это время судьба сводит литовского шляхтича Владислава Заславского и Ксению, дочь московского боярина Калитина. Они не должны были встретиться, они слишком разные по вере и обычаям. Они должны быть врагами, ибо их народы схлестнулись меж собой в жестокой и кровавой войне. Они должны ненавидеть друг друга, ибо его сестра была угнана и убита русским боярином, а один из ее братьев погиб при битве под Кромами от руки польского наемника.Но у судьбы свои правила и свои планы.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
О мужчинах и женщинах, о старых и малых, о воинах и тех, кто был в тылу, о тех, кто вернулся, и о тех, кто остался навеки в той войне…
Невероятное.., но возможное случилось: произошёл пробой между сознанием и подсознанием. Настоящая реальность в точке пробоя слилась с реальностями подсознания. Неизведанные страсти, неподконтрольные сознанию, удивительные приключения ждут автора на пути ликвидации пробоя, чтобы обрести снова свой дом, свою семью. Но есть и в жизни ворота-порталы в параллельные миры. Совокупность случайностей и… Как тяжело осознавать сколько бед натворило человечество в своём доме – на Земле. «Такие возможности РАЗУМА и такое гниение душ…» – вот как характеризует один из героев параллельной реальности наш нынешний мир в век потребления.
Анна и Влад давно знакомы, но девушка не спешит принять его предложения. Вскоре выясняется, что Анна смертельно больна и жить ей осталось совсем недолго. В её снах, больше похожих на видение, она видит себя входящей в таинственную дверь, и просит возлюбленного отыскать эту дверь для неё. Влад исполняет странную просьбу, и Анна покидает его, чтобы вернуться…
Мы живем так, будто в запасе еще сто жизней - тратим драгоценное время на глупости, совершаем роковые ошибки в надежде на второй шанс. А если вам скажут, что эта жизнь последняя, и есть только ночь, чтобы вспомнить прошлое? .
Маленький провинциальный городок, где все течет своим чередом, и Алексей журналист маленькой газеты, коротает свою жизнь день за днем на работе. Мечты об успешной карьере давно похоронены под слоем проблем, заставляя его заливать их спиртным каждый выходной. Только жизнь странная штука где все сплетено невидимыми нитями. А судьба в один миг делает крутой поворот при помощи всего лишь одного листка А4, оживив ночные кошмары, и познакомив с обитателями каменной темницы.
Наша история начинается в покосившейся таверне на краю мира и истории, такой же сиротливой и видавшей лучшие дни, как и сам герой. Позади лежала треть мира. Но еще две трети ждало впереди. Не было ни поздравления, ни звукового сигнала, ни элементарной избитой фразы «задание выполнено». Не было ничего, его, давно превратившиеся в радиоактивный пепел, хозяева не рассчитывали на победу. И были правы. Никто не победил. Проиграли все. И их направленный в будущее мстительный акт злобы вряд ли принес им радости по ту сторону бытия.