Моторы заглушили на Эльбе - [6]

Шрифт
Интервал

Не знаю, почему прибывшим в феврале 1942 года кадровикам для отбора кандидатур в состав политорганов формирующихся танковых бригад приглянулся и я, политработник стрелковых частей. Возможно, причиной тому была моя служба в противотанковой артиллерии, где в качестве мехтяги применялся тягач «Комсомолец». Как бы там ни было, приказом начальника Главного политического управления РККА я был назначен на должность старшего инструктора по оргпартработе политотдела 92-й отдельной танковой бригады. Одновременно мне было присвоено воинское звание «старший политрук».

Политотдел бригады численно был небольшим, и, поскольку в нем не было штатных должностей заместителя начальника и секретаря парткомиссии, мне приходилось совмещать их функции со своими непосредственными обязанностями.

В составе этой бригады я участвовал в наступательных боях летом 1942 года на Западном фронте под Ржевом, а в феврале — мае 1943 года — на Северо-Кавказском фронте. За отличия в боях награжден орденом Красной Звезды и дважды медалью «За боевые заслуги».

В конце августа 1943 года я убыл на Курсы усовершенствования офицерского состава при Военной академии бронетанковых и механизированных войск Красной Армии.

Вскоре после окончания трехмесячного курса учебы я был определен на должность.

Итак, снова на фронт.

…Эшелон миновал Киев, Коростень, проскочил Сарны — крупный железнодорожный узел, подвергавшийся частым налетам вражеской авиации. Мы следовали дальше, на запад.

На Волынской земле

После Сталинграда и Курска советские войска захватили стратегическую инициативу в свои руки. Началось массовое изгнание фашистских захватчиков из пределов нашей Родины.

В январе 1944 года была окончательно снята блокада Ленинграда. Окружением и уничтожением десяти вражеских дивизий и одной бригады завершилась в феврале того же года Корсунь-Шевченковская операция. Войска правого крыла 1-го Украинского фронта в результате успешного наступления, поддержанного активными действиями партизанских отрядов, в начале февраля овладели областными центрами Украины — городами Ровно и Луцк, глубоко вклинились в оборону противника, охватив фланг группы фашистских армий «Юг». Сложилась благоприятная обстановка для развития наступления на ковель-люблинском направлении.

Почти на всем своем протяжении — от Баренцева до Черного морей — фронт приближался к западным границам нашей Родины. Пожалуй, ближе, чем где-либо, он придвинулся к священному рубежу на ковельском направлении, после того как войска вновь созданного 2-го Белорусского фронта, развернув в середине марта наступление, продвинулись на 30–40 километров и, отбросив гитлеровские войска к Ковелю, окружили гарнизон города. Свыше десяти дней продолжались упорные бои непосредственно за Ковель.[5]

Удар главных сил 2-го Белорусского фронта был направлен в стык групп армий «Центр» и «Юг», что создало угрозу флангам обеих вражеских группировок. Против войск нашего фронта, на стыке групп армий, гитлеровское командование перегруппировало до восьми дивизий, в том числе танковую. Ценой больших потерь противнику удалось разорвать ковельское кольцо окружения и потеснить наши войска.

На помощь частям, сдерживавшим бешеные атаки врага, были направлены свежие полки, в том числе и наш 1205-й самоходный артиллерийский, который только что прибыл на фронт и разгружался на станции Поворск, в двух-трех десятках километров восточнее Ковеля.

Несмотря на конец марта, зима еще напоминала о себе: то закружит метелью и забросает все мокрым снегом, то сечет лицо белой крупой и ледяным дождем. Однако весна все чаще заглядывала в солдатские окопы теплым солнечным лучом.

Я направился к платформе проверить, как идет выгрузка боевых машин. Было сыро, снег подтаял, а там, где его месили десятки ног, и вовсе раскис. Это усложняло работу: следовало соблюдать особую осторожность, чтобы избежать несчастных случаев.

Первые же минуты пребывания на платформе несколько успокоили меня. Со стороны казалось, что в этом «муравейнике» царит полнейший хаос, но стоило приглядеться, и тут же замечались во всем разумный расчет, деловитость.

Над станцией летали два самолета противника, однако бомбить или обстреливать ее они, видимо, не собирались. Их появление не нарушило слаженного ритма работ. Хладнокровие и выдержка бывалых солдат (а они составляли в полку большинство) благотворно влияли на молодых. Формируя экипажи, мы позаботились о том, чтобы в каждом из них рядом с воином, не нюхавшим пороха, был обстрелянный боец.

Еще в пути полк получил боевую задачу: совершить марш в предвидении встречного боя, занять огневые позиции вдоль правого берега реки Турия, несколько севернее Ковеля, и на танкодоступном направлении поддержать огнем обороняющиеся стрелковые части 47-й армии. Миновав деревню Ломачанка, батареи полка заняли оборону на участке Гущин, Колодница.

Прошло несколько суток. Наши войска прочно удерживали оборону на восточных подступах к Ковелю. Соединившись с гарнизоном, находившимся в городе, противник ослабил атаки. Южнее шел бой за плацдарм, который занимали наши войска на западном берегу реки Турия.


Рекомендуем почитать
Вестники Судного дня

Когда Человек предстал перед Богом, он сказал ему: Господин мой, я всё испытал в жизни. Был сир и убог, власти притесняли меня, голодал, кров мой разрушен, дети и жена оставили меня. Люди обходят меня с презрением и никому нет до меня дела. Разве я не познал все тяготы жизни и не заслужил Твоего прощения?На что Бог ответил ему: Ты не дрожал в промёрзшем окопе, не бежал безумным в последнюю атаку, хватая грудью свинец, не валялся в ночи на стылой земле с разорванным осколками животом. Ты не был на войне, а потому не знаешь о жизни ничего.Книга «Вестники Судного дня» рассказывает о жуткой правде прошедшей Великой войны.


Тамбов. Хроника плена. Воспоминания

До сих пор всё, что русский читатель знал о трагедии тысяч эльзасцев, насильственно призванных в немецкую армию во время Второй мировой войны, — это статья Ильи Эренбурга «Голос Эльзаса», опубликованная в «Правде» 10 июня 1943 года. Именно после этой статьи судьба французских военнопленных изменилась в лучшую сторону, а некоторой части из них удалось оказаться во французской Африке, в ряду сражавшихся там с немцами войск генерала де Голля. Но до того — мучительная служба в ненавистном вермахте, отчаянные попытки дезертировать и сдаться в советский плен, долгие месяцы пребывания в лагере под Тамбовом.


Великая Отечественная война глазами ребенка

Излагается судьба одной семьи в тяжёлые военные годы. Автору хотелось рассказать потомкам, как и чем люди жили в это время, во что верили, о чем мечтали, на что надеялись.Адресуется широкому кругу читателей.Болкунов Анатолий Васильевич — старший преподаватель медицинской подготовки Кубанского Государственного Университета кафедры гражданской обороны, капитан медицинской службы.


С отцами вместе

Ященко Николай Тихонович (1906-1987) - известный забайкальский писатель, талантливый прозаик и публицист. Он родился на станции Хилок в семье рабочего-железнодорожника. В марте 1922 г. вступил в комсомол, работал разносчиком газет, пионерским вожатым, культпропагандистом, секретарем ячейки РКСМ. В 1925 г. он - секретарь губернской детской газеты “Внучата Ильича". Затем трудился в ряде газет Забайкалья и Восточной Сибири. В 1933-1942 годах работал в газете забайкальских железнодорожников “Отпор", где показал себя способным фельетонистом, оперативно откликающимся на злобу дня, высмеивающим косность, бюрократизм, все то, что мешало социалистическому строительству.


Из боя в бой

Эта книга посвящена дважды Герою Советского Союза Маршалу Советского Союза К. К. Рокоссовскому.В центре внимания писателя — отдельные эпизоды из истории Великой Отечественной войны, в которых наиболее ярко проявились полководческий талант Рокоссовского, его мужество, человеческое обаяние, принципиальность и настойчивость коммуниста.


Катынь. Post mortem

Роман известного польского писателя и сценариста Анджея Мулярчика, ставший основой киношедевра великого польского режиссера Анджея Вайды. Простым, почти документальным языком автор рассказывает о страшной катастрофе в небольшом селе под Смоленском, в которой погибли тысячи польских офицеров. Трагичность и актуальность темы заставляет задуматься не только о неумолимости хода мировой истории, но и о прощении ради блага своих детей, которым предстоит жить дальше. Это книга о вере, боли и никогда не умирающей надежде.