Мост на реке Бенхай - [74]

Отнюдь не случайно, что в 1939–1945 годах учителя были первыми жертвами массовых репрессий фашистских захватчиков. И не случайно, что американские агрессоры во Вьетнаме преследуют ту же цель — ликвидацию школ. Им не дают спать лавры Гитлера. Почему? Школа в освобожденных зонах Южного Вьетнама не только ликвидирует темноту и отсталость — она открывает детям и взрослым глаза на происходящие вокруг события, учит правде о мире, углубляет и укрепляет патриотизм и любовь к Родине. Стало быть, школа опасна и для заокеанских грабителей, и для сайгонской клики.

Я рассматриваю свидетельства воздушного разбоя, — снимки совершенного год назад налета на школу в местности Линьфунг (провинция Бенче). Разбитое школьное здание, трупы детей, сожженных напалмовыми бомбами… Очевидцы рассказывают мне об одной из школ в провинции Киенгфонг, подожженной ракетами, выпущенными с американского бомбардировщика. Молодой сельский учитель, работавший в этой школе, спас тогда около восьмидесяти первоклассников, перенося раненых малышей и ведя за собой остальных в противовоздушные убежища.

— Сожженная дотла в прошлом году, она сейчас заново восстановлена! — добавляет мой собеседник.

В условиях дикого террора и неслыханного преследования учителей проходит их трудная и опасная, но благородная работа. Сейчас ее возглавил Национальный Фронт Освобождения, начата же она в 1963 году. Важным этапом был 1964 год: тогда состоялся конгресс работников просвещения, который рассмотрел и утвердил многие важнейшие мероприятия и поддержал ряд ценных начинаний. Каковы же их результаты?

В 1963 году начальные школы посещало 20 процентов детей школьного возраста, находящихся в освобожденных зонах. В 1964 году, несмотря на большие трудности и всяческие препятствия, созданные «грязной войной», занималось уже 80 процентов детей, то есть около полмиллиона человек. Тиен, руководитель Комиссии просвещения, педагог по призванию и профессии, называет мне четыре провинции, где в каждой учится от 20 до 50 тысяч детей.

— Вас, конечно, интересуют учебники? — при этих словах понимающая улыбка озаряет его лицо.

Еще бы! В тех лесных пунктах, где чувствуется запах типографской краски (а я уже посетила их несколько, и из каждого везу в Европу книжки, брошюры, экземпляры газет), я сразу иду к печатникам. Вот и сейчас мы отправляемся в типографию, принадлежащую Комиссии просвещения. С невольным удивлением гляжу на новенькие учебники, по которым вьетнамские дети будут заниматься в 1965/66 учебном году: «История Вьетнама» и «Всеобщая история», сборники избранных литературных произведений для уроков родного языка, «Сборник песен», брошюры о борьбе с американскими захватчиками, иллюстрированные книжечки для дошкольников, буквари. В одном из них я нахожу сведения о Советском Союзе и рисунок с серпом и молотом. Эта эмблема, которую видишь тут, в диких джунглях, за многие тысячи и тысячи километров от Москвы, говорит о многом…

В одном из шалашей я нашла несколько специальных книг по психологии. Тиен объясняет мне, что по ним составляются пособия для учителей.

— У нас есть несколько способов подготовки кадров, — говорит он, — Например, мы организовали курсы для учителей начальной школы. Отличники этих курсов помогают своим товарищам, уровень подготовки которых ниже. Распространена у нас передача опыта и знаний квалифицированными учителями новичкам. Обмен опытом проводится также между учителями разных провинций. Организованы семинары для классных руководителей (в объеме начальной школы).

Обо всем этом Тиен говорит так просто, будто речь идет об учителях, которых готовят к работе в нормальных условиях, а не в джунглях.

Мне показывают подземный склад, где хранятся книги и бумага. Как тут все продумано! Книги уложены в металлические коробки из оцинкованного железа, бумага надежно защищена от сырости и вредных насекомых.

— Какие тиражи этих учебников? — спрашиваю я, осматривая переплетный цех.

— Пока небольшие, книг еще не хватает… — говорит Тиен. — Но мы обычно отправляем комплекты учебников в разные провинции, там их перепечатывают и рассылают по местным школам. Среди учебников, которые мы вам дарим, есть несколько, изданных как раз в провинциях. Сейчас мы закончили подготовку пособий для первых четырех классов начальной школы. Только одних букварей нами отпечатано свыше 40 тысяч экземпляров.

Рассматривая школьные игры, сделанные тут два года назад, и сравнивая их с новыми, я убеждаюсь в том, что местная полиграфическая техника совершенствуется даже в условиях джунглей и войны!

Тиен спрашивает, видела ли я во время похода школы, уничтоженные врагом, но восстановленные местными жителями. Я отвечаю утвердительно.

— Если бы не помощь населения, мы не справились бы с задачей, — говорит Тиен. — Крестьяне строят школы, снабжают учителей продуктами, внимательно следят за тем, чтобы около школьных зданий были выкопаны противовоздушные щели и убежища на случай воздушного налета. Как правило, они заботятся о школах больше, чем о собственной крыше над головой. Почему? Народ хорошо понимает, что значит школа для всей деревни, для них самих и для их детей.