Мост мертвеца - [63]

Раздался треск ломающегося дерева, после чего здание снова сдвинулось. У меня на глазах керосиновая лампа медленно сползла к краю стола и упала на накренившийся пол.

– Что заставило вас вернуться к этому?

– В начале этого года я получил письмо от одного офицера, служившего под моим началом в Ираке, а теперь возглавлявшего курсы подготовки офицеров резерва здесь, в Сент-Эндрюс. Он спрашивал, известно ли мне, что на факультете нанотехнологий учредили стипендию имени Крейтона Тейлора, и хотел узнать, собираюсь ли я принять участие в торжественной церемонии ее представления. Я ответил, что никто из колледжа со мной не связывался и я ни о чем не знаю.

Я кивнул, предвидя заранее, какими будут его следующие слова.

– Если учесть, что Крейтон не успел проучиться в Сент-Эндрюс и года, у него никак не могло быть перед колледжем каких-либо выдающихся заслуг. Следовательно, за учреждением стипендии стояло что-то другое.

– Сознание вины, – подсказал я.

Генерал Тейлор кивнул.

Именно деньги Денниса Уитли стали причиной его убийства, точно так же, как они, судя по всему, стояли за угрозой шантажа.

– Узнать правду оказалось непросто, однако в конце концов мне удалось выяснить, что стипендия, в числе прочей благотворительности, была учреждена фондом Уитли. Тогда я решил приехать сюда, встретиться с ним и узнать, что же на самом деле произошло с Крейтоном.

– У вас все еще оставались сомнения?

– До тех самых пор, пока Уитли не сознался во всем прямо перед тем, как я помог ему взобраться на перила, – кивнув, подтвердил он. – Он рассказал мне, что их было трое – он сам, Масси и Палмер.

Я печально смотрел на него.

– Горе и гнев, – продолжал Тейлор. – Две очень мощные силы… такие же мощные, как этот ураган… способные задушить все остальные человеческие чувства. Честное слово, я пытался перебороть их. Моя покойная жена этого не вынесла бы.

Здание еще десять секунд содрогалось в конвульсиях, затем снова все стало тихо.

– Я чувствовал себя так, будто у меня обнаружили неоперабельный рак.

– И вот теперь вы исцелились…

– Едва ли, – сказал генерал, беря со стола фотографию в рамке и бросая ее мне. – Крейтон был моя плоть и кровь, – продолжал он, пока я разглядывал широкое невинное лицо его сына. – Последний представитель рода. Не знаю, сможете ли вы это понять.

– Ни в одном учебнике не написано, как быть в такой ситуации.

– Как и большинство моих предков, я хотел стать солдатом. Но это оторвало меня от семьи почти на весь срок взросления Крейтона. Во многих отношениях моя жизнь была прожита впустую.

– Я сам был бы не прочь переиграть свою жизнь заново.

Генерал Тейлор улыбнулся. У него была приятная улыбка.

– Теперь у меня другие планы на будущее.

Я понял, что он собирается сделать. Но не переставал ломать голову над тем, как вытащить нас обоих отсюда живыми. Я не хотел, чтобы смерть генерала Тейлора легла камнем на мою совесть. С меня хватало тех трех, что погибли в Афганистане. Я протянул ему фотографию сына. Он положил ее на стол рядом с пистолетом.

– Зачем вы заставили Масси…

– Он сам пожелал умереть голым, – ответил Тейлор, поняв, что́ я хочу у него спросить. – И не спрашивай у меня почему.

– Чувство вины толкает людей совершать странные поступки.

– Мне сказали, что ты был хорошим офицером, – сказал он.

– Кто?

– После того как Бен Массенгейл рассказал мне о том, что произошло с тобой в Афганистане, я связался со своими знакомыми в Форт-Беннинге. Что ж, в армии случаются ошибки.

– Да… – согласился я. – Я убедился в этом на своем опыте.

– Ты не виновен в гибели своих людей. Тебя предал вождь племени, выдававший себя за нашего союзника.

– И ему сошло это с рук, – с горечью произнес я. – Наш генерал отпустил его на все четыре стороны.

– Начальство приготовилось к круговой обороне. Генералы важнее майоров. Полагаю, это ты также усвоил.

– С тех самых пор мне постоянно являются лица этих людей.

– Они никогда не оставят тебя в покое.

– Генерал, я также навел справки о вас, – сказал я.

– Неужели?

– Мой друг сказал, что вы могли бы получить высокую должность в Пентагоне, но разреженный воздух этого заведения пришелся вам не по душе.

– Или я не пришелся по душе ему. В любом случае мы не подошли друг другу.

Казалось, его бледные глаза подсвечиваются изнутри. Они проследили за тем, как я подошел к выбитому окну и выглянул наружу.

Я прикинул, какие у нас будут шансы остаться в живых, если мы выпрыгнем в окно. Футах в пятидесяти от дома раскачивал своими ветвями раскидистый явор. Однако, поскольку летать я не умею, добраться до него невозможно. Оглянувшись на генерала Тейлора, я понял, что он прочитал мои мысли. Под его пристальным взглядом я отошел от окна.

– Знаешь, что сказал мне Уитли после того, как поведал о том, что они сделали с моим мальчиком? Он сказал, что выделит десять миллионов долларов на учреждение мемориальной премии имени Крейтона… и будет ежегодно выплачивать мне приличную сумму за все то, что пришлось пережить нашей семье. Он предложил мне деньги.

– Он просто пытался расплатиться за содеянное единственным известным ему способом, – сказал я.

Глаза генерала Тейлора снова стали холодными.