Москва. Путь к империи - [234]

«Рассматривая этот кодекс… мы замечаем, что это, во-первых, не Судебник, т. е. не законодательство исключительно о суде, а кодекс всех законодательных норм, выражение действующего права государственного, гражданского и уголовного. Уложение обнимает собой все сферы государственной жизни…

Во-вторых, Уложение представляет собой не механический свод старого материала, а его переработку; оно содержит в себе многие новые законоположения… новые статьи Уложения не всегда служат дополнением или исправлением частностей прежнего законодательства; они, напротив, часто имеют характер крупных общественных реформ и служат ответом на общественные нужды того времени.

Так, Уложение отменяет урочные лета для сыска беглых крестьян и тем окончательно прикрепляет их к земле. Отвечая этим настоятельной нужде служилого сословия, Уложение проводит тем самым крупную реформу одной из сторон общественной жизни.

Далее, оно запрещает духовенству приобретать вотчины…

Духовенство, обходя… постановления (1580–1584 годов. — А. Т.), продолжало собирать значительные земли в своих руках. Неудовольствие на это служилого сословия прорывается в XVII веке массой челобитных, направленных против земледельческих привилегий и злоупотреблений духовенства вообще и монастырей в частности. Уложение удовлетворяет этим челобитным… Вторым пунктом неудовольствия против духовенства были различные судебные привилегии. И здесь новый законодательный сборник удовлетворил желанию населения: им учреждается Монастырский приказ, которому с этих пор делается подсудным в общем порядке духовное сословие, и ограничиваются прочие судебные льготы духовенства.

Далее, Уложение… закрепляет и обособляет посадское население, обращая его в замкнутый класс: так посадские становятся прикрепленными к посаду. Из посада теперь нельзя уйти, зато в посад нельзя войти никому постороннему и чуждому тяглой общине.

…Все крупнейшие новизны Уложения возникли по коллективным челобитьям выборных людей, по их инициативе… выборные принимали участие в составлении таких частей Уложения, которые существенно их интересов не касались…

…Насколько Уложение было реформой общественной, настолько оно в своей программе и направлении вышло из земских челобитий и программ. В нем служилые классы достигли большего, чем прежде, обладания крестьянским трудом и успели установить дальнейший выход вотчин из служилого оборота. Тяглые посадские общины успели добиться обособления и защищали себя от вторжения в посад высших классов и от уклонений от тягла со стороны своих членов. Посадские люди этим самым достигли облегчения тягла, по крайней мере в будущем. Вообще же вся земщина достигла некоторых улучшений в деле суда с боярством и духовенством и в отношениях к администрации. Торговые люди на том же соборе значительно ослабили конкуренцию иностранных купцов через уничтожение некоторых их льгот. Таким образом, велико ли было значение выборных 1648 года, решить нетрудно: если судить по результатам, оно было очень велико»[231].

Высокое мнение о Соборном уложении 1648–1649 гг. известного русского историка разделяют и другие историки, многие специалисты в области государства и права. Труд, проделанный авторами Уложения, воистину огромный. Спору нет.

Но зачем Алексей Михайлович созвал людей на Земский собор? Какова была конечная цель царя и авторов Уложения? Какова конечная цель законодательства в любой стране? Сделать жизнь сограждан справедливой, сытой, тихой, спокойной, стабильной. В Москве об этом узнали первыми. Казалось, жители столицы должны были успокоиться, но нет.

В самой Москве в январе 1649 года подстрекаемый буйными людьми народ вновь изготовился к драке. На этот раз слуги царя сработали грамотно: вовремя выявили зачинщиков, схватили их и казнили.

В 1649 году царь издал указ об уничтожении нескольких английских торговых компаний — исполнилась вековая мечта русских купцов! Алексей Михайлович еще раз подтвердил, что вся его деятельность направлена на благо народа.

Неглупый русский народ отблагодарил его… мощными бунтами в Новгороде и Пскове.

Оба бунта были подавлены. И с этих пор Алексей Михайлович резко изменился. По-прежнему внешне спокойный, добродушный, мягкий, он стал чрезвычайно осторожным, недоверчивым. До мании преследования дело не дошло, но царь был близок к этому. Он окружил царский дворец решеткой, у которой постоянно дежурили вооруженные до зубов воины, назначил специальных чиновников, принимавших жалобы и челобитные от народа. Никто не смел приблизиться не только к самому царю, но даже к решетке вокруг его дворца.

В летописях и в работах таких историков, как Н. И. Костомаров и С. Ф. Платонов, в трудах современников тех событий Григория Котошихина, иностранца Яна Стрейса ничего не говорится о том, что лично царю грозила опасность физической расправы, что готовились и были раскрыты заговоры лично против царя. Вполне возможно, что заинтересованные по каким-либо причинам лица умалчивали об этом. Но из дошедших до наших дней источников ясно совершенно другое: народ доверял царю, обвиняя во всех бедах его ближайшее окружение.