Москва - [26]

Шрифт
Интервал

                 Чтоб щебетая возлететь
                 Пусть и умственным усильем
                 Над этим миром, имеющим конечным определением
                                                                   все-таки смерть
                 И увидеть все это как бы в некоем историческом веселье
11 | 00854 Какой же надо достичь степени величья
                 Чтоб твоя зубная боль стала всенародным горем
                                                                   безграничным
                 Но в то же время в этом опасность для обоих:
                 Народ будет слишком уж увлечен твоею всегдашнею болью
                 А ты, как бы это деликатнее выразиться – ведь не узнаешь
                                                                   наперед
                 Вдруг с тобой не зубная боль, а что-нибудь неприличное
                                                                   произойдет
11 | 00855 Людмила Зыкина поет
                 Про те свои семнадцать лет
                 А что ей те семнадцать лет
                 Тогда она и лауреатом Ленинской премии-то не была
                 Вот мне про те семнадцать лет
                 И плакать бы как про утрату
                 Что приобрел я за последующие двадцать лет?!
                 Оглядываюсь, шарю по карманам – ни премии, ни почета,
                                                                   ни уважения, разве что
                                                                   в годах приобретение —
                                                                   да это все равно что утрата
11 | 00856 Вот букашка по руке мальчика ползет
                 Который вырастет, окончит школу в Университет пойдет
                 Где будет слушать лекции московского профессора
                                                                   Рубинштейна
                 Излагающего взгляды великого Альберта Эйнштейна
                 В чем-то схожие с мыслями великого древнего индуса
                                                                   Шанкары
                 Чей друг повинуясь неумолимым законам Кармы
                 За свои грехи в одном из будущих рождений букашкой
                                                                   станет жить и вот —
                 По руке мальчика ползет
11 | 00857 Трудно жить на свете порой
                 Так пхнешь в сердцах кошку ногой
                 А рядом девочка заплачет горько
                 А ее мать работает в Парке культуры и отдыха имени
                                                                   Горького
                 Где одна посетительница знала сестру генерала Брусилова
                                                                   жены
                 Вот и выходит, что ты виновник Первой мировой войны
11 | 00858 Основатель Первой Конной
                 Семен Михайлович Буденный
                 Имел друга, у которого любовницы муж
                 Был честным человеком и к тому ж
                 До чрезвычайности общителен и один его знакомый
                 Знал бойца Третьей Конной
11 | 00859 Обычное дело – непогода
                 Но как представишь себе, что до следующей весны
                                                                   два-три года
                 То если бы это было в моей моральной и человеческой
                                                                   власти —
                 Отдался бы любой претендующей власти
                 Осмысленно отрицающей наличие погоды
                 Не говоря уже вообще о поголовной заселенности смертью
                                                                   антигосударственной природы
11 | 00860 Дело было вечером
                 Делать-то было в общем нечего
                 Да и потом делать было нечего
                 А потом и вовсе уж делать было нечего
                 В смысле – ничего не поделаешь
                 Хотя это было с самого начала
11 | 00861 Полурусский смысл его понятно-нечеловеческих
                                                                   устремлений
                 Тяжелой зрелостью отличался от всего, что делал Ленин
                 Даже скорее зрелостью самого проведения
                 Так что оба достойны пятерки за поведение
                 А с народом сложнее – он вроде бы круглый идиот:
                 Он, как все, руку тянет, а как спросят – так и не знает
                                                                   о чем речь идет
11 | 00862 Еврей тем и интересен, что не совсем русский
                 А китаец тем неинтересен, что совсем не русский
                 А русский не то чтобы неинтересен
                 А просто – некая точка отсчета тех кто интересен
                                                                   и неинтересен
НЕБО, ЗЕМЛЯ, ЛЕТО, ЗИМА
I
11 | 00863 Небо-то оно – небо
                 Да сколько до него лететь
                 Не менее, чем треть
                 Совокупной жизни всего человечества, едри его мать
                 Земля-то она – земля

Еще от автора Дмитрий Александрович Пригов
Инсталляция

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Написанное с 1975 по 1989

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Расчеты с жизнью

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Места

Том «Места» продолжает серию публикаций из обширного наследия Д. А. Пригова, начатую томами «Монады», «Москва» и «Монстры». Сюда вошли произведения, в которых на первый план выходит диалектика «своего» и «чужого», локального и универсального, касающаяся различных культурных языков, пространств и форм. Ряд текстов относится к определенным культурным локусам, сложившимся в творчестве Пригова: московское Беляево, Лондон, «Запад», «Восток», пространство сновидений… Большой раздел составляют поэтические и прозаические концептуализации России и русского.


Всякое - 90

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Мысли

«Мысли» завершают пятитомное собрание сочинение Д. А. Пригова (1940–2007), в которое вошли «Монады», «Москва», «Монстры» и «Места». Настоящий том составляют манифесты, статьи и интервью, в которых Пригов разворачивает свою концепцию современной культуры и вытекающее из нее понимание роли и задач, стоящих перед современным художником. Размышления о типологии различных направлений искусства и о протекающей на наших глазах антропологической революции встречаются здесь со статьями и выступлениями Пригова о коллегах и друзьях, а также с его комментариями к собственным работам.


Рекомендуем почитать
Наклонная плоскость

Книга для читателя, который возможно слегка утомился от книг о троллях, маньяках, супергероях и прочих существах, плавно перекочевавших из детской литературы во взрослую. Для тех, кто хочет, возможно, просто прочитать о людях, которые живут рядом, и они, ни с того ни с сего, просто, упс, и нормальные. Простая ироничная история о любви не очень талантливого художника и журналистки. История, в которой мало что изменилось со времен «Анны Карениной».


День длиною в 10 лет

Проблематика в обозначении времени вынесена в заглавие-парадокс. Это необычное использование словосочетания — день не тянется, он вобрал в себя целых 10 лет, за день с героем успевают произойти самые насыщенные события, несмотря на их кажущуюся обыденность. Атрибутика несвободы — лишь в окружающих преградах (колючая проволока, камеры, плац), на самом же деле — герой Николай свободен (в мыслях, погружениях в иллюзорный мир). Мысли — самый первый и самый главный рычаг в достижении цели!


Твоя улыбка

О книге: Грег пытается бороться со своими недостатками, но каждый раз отчаивается и понимает, что он не сможет изменить свою жизнь, что не сможет избавиться от всех проблем, которые внезапно опускаются на его плечи; но как только он встречает Адели, он понимает, что жить — это не так уж и сложно, но прошлое всегда остается с человеком…


Котик Фридович

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Подлива. Судьба офицера

В жизни каждого человека встречаются люди, которые навсегда оставляют отпечаток в его памяти своими поступками, и о них хочется написать. Одни становятся друзьями, другие просто знакомыми. А если ты еще половину жизни отдал Флоту, то тебе она будет близка и понятна. Эта книга о таких людях и о забавных случаях, произошедших с ними. Да и сам автор расскажет о своих приключениях. Вся книга основана на реальных событиях. Имена и фамилии действующих героев изменены.


Записки босоногого путешественника

С Владимиром мы познакомились в Мурманске. Он ехал в автобусе, с большим рюкзаком и… босой. Люди с интересом поглядывали на необычного пассажира, но начать разговор не решались. Мы первыми нарушили молчание: «Простите, а это Вы, тот самый путешественник, который путешествует без обуви?». Он для верности оглядел себя и утвердительно кивнул: «Да, это я». Поразили его глаза и улыбка, очень добрые, будто взглянул на тебя ангел с иконы… Панфилова Екатерина, редактор.


Монстры

«Монстры» продолжают «неполное собрание сочинений» Дмитрия Александровича Пригова (1940–2007). В этот том включены произведения Пригова, представляющие его оригинальный «теологический проект». Теология Пригова, в равной мере пародийно-комическая и серьезная, предполагает процесс обретения универсального равновесия путем упразднения различий между трансцендентным и повседневным, божественным и дьявольским, человеческим и звериным. Центральной категорией в этом проекте стала категория чудовищного, возникающая в результате совмещения метафизически противоположных состояний.


Монады

«Монады» – один из пяти томов «неполного собрания сочинений» Дмитрия Александровича Пригова (1940–2007), ярчайшего представителя поэтического андеграунда 1970–1980-x и художественного лидера актуального искусства в 1990–2000-е, основоположника концептуализма в литературе, лауреата множества международных литературных премий. Не только поэт, романист, драматург, но и художник, акционист, теоретик искусства – Пригов не зря предпочитал ироническое самоопределение «деятель культуры». Охватывая творчество Пригова с середины 1970-х до его посмертно опубликованного романа «Катя китайская», том включает как уже классические тексты, так и новые публикации из оставшегося после смерти Пригова громадного архива.Некоторые произведения воспроизводятся с сохранением авторской орфографии и пунктуации.