Москва - [21]

Неподалеку от этого памятника - во втором Кадашевском переулке находится красивая церковь Воскресения в Кадашах (илл. 53), сооруженная на средства жителей слободы, работавших на государевом Кадашевском полотняном дворе. Исследования последних лет установили ряд новых интересных данных об архитектуре этого первоклассного памятника. Сооруженный в середине XVII века, он в 1687 году был перестроен, а в 1696 году к нему была пристроена необычайно стройная и нарядная колокольня с наружными лестницами и крыльцами. Последние были уничтожены в XIX столетии и заменены крытыми парапетами в псевдоготическом стиле. В 1860 году исчезли северная и южная галереи, на месте которых были построены более широкие, и перестроены апсиды.

55. Дом боярина Троекурова. Конец XVII в.

Кадашевский храм принадлежит к уже знакомому нам типу слободской церкви с ее традиционным четвериком основного объема. Однако зодчий, не порывая со старыми приемами, внес в свою постройку много нового. Пирамиду кокошников он заменил двумя ярусами декоративных гребней, которым нет равных в русском зодчестве; они как бы подчеркнули изящные граненые барабаны глав. 'Среднюю главу мастер поставил на стройный двухъярусный барабан, что повысило значение обще! о силуэта здания в панораме Замоскворечья. Можно даже сказать, что основным стремлением зодчего было максимально обострить силуэты всех форм, всех деталей. Это сказывается и в белых наличниках окон на красных стенах храма, и в ярусном построении верха колокольни с двумя рядами слухов-оконцев, и во многом другом. Вместе с тем каждая часть храма, каждый его элемент как бы созданы с целью усилить его декоративность. Первоначально, нет сомнения, церковь была еще более яркой по своим декоративным формам. Хотя мы знаем, что некоторые зодчие сами составляли рисунки деталей архитектурной отделки, но вместе с тем известно, что работы по убранству зданий поручались специальным артелям резчиков, которые порой, работая у различных архитекторов, переносили с одного здания на другое полюбившиеся им мотивы. К сожалению, мы до сих пор не знаем имен тех, кто украшал храм Воскресения в Кадашах, но смелость созданных ими декоративных форм, энергичность рисунка и замечательное чувство как материала - белого камня, так и архитектурной природы здания позволяют считать их в числе лучших среди мастеров монументального декоративного искусства того времени. Недаром В. Баженов отметил храм в Кадашах как здание, обладающее "приятством". Особенно привлекала его легкость форм колокольни. Можно думать, что этот памятник сыграл не последнюю роль при постройке уже виденной нами церкви Николы на Болвановке (см. стр. 117) и ныне не существующей церкви Успения на Покровке, где повторялись почти без изменений некоторые архитектурные профили деталей Кадашевской церкви.

56. Дом боярина Троекурова. Деталь

Выйдем переулками на Большую Полянку. Здесь стоит храм Григория Н е о кесари й с кого (1667 - 1669), сооруженный зодчими Иваном Кузнечиком и Карпом Губой, обычно работавшими по выполнению царских заказов. Вновь мы стоим перед зданием, увенчанным „освященным пятнглавием", которое так ревностно насаждалось церковью со времен патриарха Никона (с 1652 года). Однако и здесь нас ждет много любопытного. Необычен и прекрасен опоясывающий верх храма фриз из многоцветных - ценинных - изразцов, созданный уже знакомым нам мастером С. Полубесом. Появление такого фриза на стенах рядового приходского храма стало возможным лишь со времени опалы, постигшей патриарха Никона в 1666 году, когда работавшие в его Ново-Иерусалимском монастыре мастера были переведены в столицу и их произведения стали украшать возводившиеся здесь здания. Изразцы фриза образуют крупный растительный орнамент. Фантастический цветок, напоминающий павлинье перо, определил его народное поэтическое название „Павлинье око". Оконные решетки храма также откованы художником. Кузнец, который стремился внести свой вклад в декоративное богатство храма, вместо обычных кубоватых решеток в виде сочлененных овалов создал простой, но красивый узор из концентрических кругов закрепленных на прямоугольной сетке железных прутьев.

Первоначально храм имел пеструю раскраску. Сохранившийся документ дает нам возможность не только судить о ее особенностях, но и вносит определенный корректив в наши представления об облике храмов XVII века. Зодчего Ивашку Кузнечика обязывали „прописать колокольню красками разные ростески, а где прямая стена - прописать в кирпич суриком, а у шатра стрелки перевить, а меж стрелок обелить, а слухи и закомары и окна прописать разными красками; да у колокольни которое резное дело каменное разветвить и прописать красками".

Следуя по Большой Полянке к Москве-реке, выйдем на Берсеневскую набережную (слева от Каменного моста), где расположены палаты думного дьяка Аверкия Кириллова (илл. 54). По своей сохранности этот комплекс, состоящий из палат и примыкающей к ним церкви Николы, что на Берсеневке, является, пожалуй, единственным. Он слагался постепенно, однако 1656- - 1657 годы должны считаться временем, когда был построен не только храм, но и основгая часть палат. В одном из ее помещений - крестовой палате, выходящей на юго-восток, - сохранилось в замке свода резное изображение креста, вокруг которого сделана надпись: „Написан сей святой и животворящий крест в лето 7165 году; того же лета и палата поставлена". Несмотря на известную асимметрию в расположении палат, здесь легко угадывается привычная для XVII века планировка жилого дома, когда по обе стороны вытянутых в глубину сеней размешались жилые помещения. Правда, последних тут значительно больше, чем в рядовом доме, что объясняется положением хозяина, заведовавшего царскими садами и убитого в 1682 году во время Стрелецкого бунта (его могила при церкви). Все палаты перекрыты Коробовыми сводами с многочисленными распалубками и хорошо освещены относительно часто расположенными окнами. С восточной стороны палаты сохранили красное крыльцо с типичными кувшино-образными колонками; не менее декоративен венчающий карниз. Именно подобное убранство жилых каменных зданий переходило в те годы на стены храмов „обмирщая" их архитектуру. Церковь Николы, соединявшаяся некогда с палатами переходом на столбах, - ясное тому свидетельство. Ее сооружал незаурядный мастер, что видно по изобретательности, которую он проявил в затейливых профилях кокошников, венчающих двумя ярусами храм, в пластической обработке колонками барабанов глав, в наличниках, обрамляющих окна, и в других деталях убранства, покрывающих обычный для того времени четверик основного объема.