Москва и татарский мир - [7]

Работа другого петербургского востоковеда XIX в., В. Д. Смирнова, «Крымское ханство под верховенством Отоманской порты до начала XѴIII века»²³, также отмечена всеми плюсами работы Вельяминова-Зернова. Она базируется в основном на источниках восточного происхождения. Концептуально Крымское ханство для автора — вассал Османской империи. Работа пестрит различными интересными фактами, касающимися истории Гиреев — крымских ханов ХѴ-ХѴІІІ вв. Труд заложил основы исследования истории Крымского ханства на многие годы вперед.

Можно выделить первый этап изучения позднезолотоордынских государств. Это период со второй половины XIX в. и до революции 1917 г. (В. В. Вельяминов-Зернов, В. Д. Смирнов). Он характеризуется тем, что в это время данной проблематикой занимались востоковеды и, соответственно, круг использовавшихся ими источников в основном охватывал восточные материалы.

Пролетарская революция октября 1917 г. открыла новые горизонты в исторической науке. Это время всплеска интереса к национальной истории, истории отдельных народов, недостаточно разрабатывавшейся в дореволюционное время. Исследователи искренне старались дистанцироваться от прежней имперской историографии, по возможности объективно описать жизнь своего народа. Все эти явления совпали с новыми взглядами, веяниями в исторической науке, связанными с марксистским подходом к толкованию исторических событий.

В этой обстановке казанский историк М. Г. Худяков написал первую и последнюю обобщающую книгу, специально посвященную Казанскому ханству²⁴. «Очерки…» впервые были опубликованы в Казани в 1923 г. Исследование выделяется ярко выраженной личной позицией автора, инициированной, по всей видимости, социальным заказом со стороны властей Татарской республики²⁵. Фактический материал его работы почти полностью заимствован из исследования Вельяминова-Зернова, однако выводы зачастую противоречат заключениям петербургского востоковеда. При всех недостатках работы (вызванных в основном тем, что автор явно спешил с его подготовкой), это труд, без которого исследователю Казанского ханства не обойтись до сих пор.

Работой М. Г. Худякова можно обозначить второй этап позднезолотоордынских исследований (1917 г. — до середины 1940-х гг.). Он может быть охарактеризован активным использованием социологических схем без привлечения новых источников.

История татарских государств XѴ–XѴIII вв. привлекала внимание зарубежных ученых еще начиная с конца XIX — начала XX вв.²⁶, однако усиление интереса к проблематике наблюдается начиная со второй половины XX в. Безусловно, это было связано с осознанием военной угрозы, исходящей от СССР. После известной речи, произнесённой 5 марта 1946 г. сэром Уинстоном Черчиллем в Вестминстерском колледже в Фултоне (США), СССР стал восприниматься как потенциальный противник для стран Западной Европы и США. Чтобы знать методы и средства борьбы с потенциальным противником, необходимо было знать и его историю, в том числе и средневековую. Именно поэтому зарубежная историческая наука в течение 1940–2000-х гг. уделяла значительное внимание истории Московии-России-СССР, в частности теме территориального расширения Российского государства. Пристальное внимание данная проблематика получила в США и Великобритании. Изучение истории внешней политики России и поиск ее преемственности с экспансионизмом внешней политики СССР стали одним из важных направлений исследования англо-американской русистики и советологии. Особо актуальной признавалась проблема восточной политики Московского государства в середине XѴI в.²⁷ Именно в контексте истории Московии-России, как правило, шло и изучение татарских государств ХѴ-ХѴІІІ вв.

Важное место среди мировых исследователей этого вопроса занимает Э. Кинан. Эдвард Луис Кинан, долгое время проработавший главой отделения истории, профессором, директором Русского исследовательского центра (ныне Дейвис-центр) в Гарварде, впервые затронул взаимоотношения между Московским государством и Казанским ханством в своей докторской диссертации «Московия и Казань, 1445–1552 гг.: исследование степной политики»²⁸. Отдельные ее части и концептуальные выдержки были опубликованы позднее в виде статей²⁹. Диссертация была защищена в Гарварде в 1965 г. К сожалению, этот фундаментальный труд, показывающий недюжинную эрудицию и провокационный ум автора, а также глубокое знание им источников, так и не был опубликован. В дальнейшем автор, круг научных увлечений которого был чрезвычайно широк, практически не возвращался к данной проблематике.

Кинан отметил, что доверять русским летописям в вопросе реконструкции политических реалий, царивших в отношениях между Москвой и татарами, непродуктивно и даже ошибочно. Он обратил внимание на посольские дела как на документы, которые, по его мнению, были незаслуженно отброшены тенденциозными русскими и советскими историками как шедшие вразрез с излагаемыми ими (и авторами летописей) идеями.

Автор акцентировал внимание на роли Ногайской Орды в позднезолотоордынском мире. По его мнению, именно ногаи являлись тем компонентом, который зачастую играл роль основного внешнеполитического фактора в истории Казанского ханства, да и не только его, являясь средством военного устрашения и воздействия на соседей (как других татар, так и русских). Сквозь призму московско-казанских отношений автор показывает, по сути, все имевшиеся в позднезолотоордынском мире взаимосвязи, их образование, развитие и упадок. Кинан проводит мысль о том, что изначально отношения между Москвой и татарским миром были не враждебными, а вполне дружественными и что вследствие этого именно Москва стала основным наследником «трона Саина», поглотив в дальнейшем другие «осколки» Золотой Орды. В завоевании Казани Москвой Кинан видит упадок кочевого общества в целом.