Москва - [42]

– В ванной комнате на полу следы крови. Замытые, но не очень тщательно. Думаю, замывал мужчина. У женщин таких проколов обычно не бывает. Ещё нашли топор, на рукоятке тоже есть кровь.

Известие подкосило Тихона.

– Хватит, прекратите! – задыхаясь, заговорил он. – Я… Я всё скажу. Во всём признаюсь.

– Тишечка, ты что? – недоумённо воскликнула Капитолина Ивановна.

Тихон умоляюще посмотрел на меня.

– Выйдите отсюда, пожалуйста, – сказал я.

– Не выйду! – упёрлась она.

– Выйдите, или мои товарищи применят к вам силу.

С демонстративно поднятым подбородком, женщина покинула комнату.

– Это я убил Фиму, – сказал Чернов.

Его плечи опустились.

– Почему?

– Она… Она нравилась мне. Такая воздушная, лёгкая, красивая… Я ухаживал за ней, когда жены не было дома. А она смеялась надо мной и отвергала все мои попытки. А потом… Это случилось две недели назад, примерно. У неё было плохое настроение, не знаю почему… Она злилась на всех, в том числе и на меня, хотя у меня и в мыслях ничего такого не было. – Он помолчал. – Я зашёл на кухню. Она сидела и о чём-то думала. Когда увидела меня, вдруг как-то зло улыбнулась и сказала, что расскажет обо мне супруге. Как я домогался до неё… А я, я ведь не делал ничего плохого, я только хотел, чтобы она обратила внимание на меня. И тогда я испугался и убил Фиму.

– Зачем вы отрубили ей голову?

– Она собиралась куда-то уехать в отпуск. Не знаю, куда, но далеко, не в Москву… Я и решил, пусть все думают, что она уехала и не захотела возвращаться. Всё равно никто не стал бы её искать. Потом придумал, что если тело найдут, никто не сможет опознать его, потому что оно без головы, – он мерзко хихикнул.

– Где вы спрятали голову гражданки Крюковой?

– На берегу реки – отсюда недалеко. Там есть дуб, а в дубе дупло. Я бросил тело в мешке в реку, а голову спрятал в дупло. Я могу показать, – он с непонятной надеждой уставился на меня.

– А ваша жена?

– Она ничего не знала. В тот день её не было дома – уезжала к родителям.

– Хорошо, дашь показания в письменном виде – облегчишь душу, – сказал я.

Ни мыслей, ни эмоций по отношению к этому уроду, загубившему молоденькую девушку, у меня не было. Только выгорание и пустота.

Он утвердительно закивал в ответ.

– Напишу.

Глава 18

– В срок уложился, тогда это дело твоё. Забирай, – Трепалов протянул мне тоненькую папку, лежавшую у него на столе. – Заслужил.

– Что хоть за дело, Максимыч? Можешь описать вкратце? – спросил я, прежде чем развязать тесёмки уголовного дела.

– Нехорошее, – вздохнул Трепалов. – А если вкратце, как ты просил: у нашего товарища, сотрудника ГПУ, Евстафьева погибла супруга. Её нашли в Подмосковье, на территории бывшего кирпичного завода купца Милованова. И это ещё не всё, Георгий: женщину живьём закопали в землю: в органах дыхания и лёгких нашли частички грунта.

– Значит, погибла жена сотрудника ГПУ, тем более, таким страшным способом – задумчиво протянул я. – А сами чекисты не хотят подключиться? Вдруг это месть со стороны их врагов?

– Хотели, конечно. Даже скажу больше – настаивали, – вздохнул Трепалов. – Евстафьев – не последний человек в их структуре, поэтому шум был, сам понимаешь, какой. Да я и сам с удовольствием бы отошёл в сторону и не стал туда лезть. Пусть политикой занимаются те, кто должен.

Я понимающе кивнул… Ну да, в какой-то степени честь мундира и всё такое.

– Но Феликс Эдмундович приказал, чтобы именно мы занялись этим делом. Он до сих пор находится под впечатлением от нашей работы. Скажу больше, привечает тебя, – продолжил Максимыч.

Я польщённо улыбнулся.

– Смотри, не зазнайся у меня! – шутливо погрозил кулаком начальник.

– Я не кинозвезда, чтобы зазнаваться.

– Знаю, – улыбнулся он. – Так что руки в ноги и бегом. Сам понимаешь, дело на контроле у самого! – Трепалов показал пальцем на потолок. – Мы просто не имеем права проколоться.

– Понял, Максимыч. Помощь коллегам – дело святое.

– Именно. Занимайся только убийством Евстафьевой. К другим делам я тебя пока не подключаю.

– Ну, а если мне понадобится помощь, могу рассчитывать на наших ребят? – с надеждой спросил я.

– Сможешь, когда вернёмся. Мы всем отделом выезжаем во Владикавказ, срочная командировка, – огорошил меня начальник.

– А как же я? – расстроенно спросил я. – Меня почему с собой не берёте?

– Ну, тебе, как видишь, в городе работу нашли. Дело Евстафьевой обещает быть заковыристым. Там, где чекисты, всегда непросто, – усмехнулся Трепалов. – Единственное, чем могу тебя порадовать: товарищи из ГПУ обещали всячески содействовать и палок не ставить. Но я не очень-то верю в такие обещания.

– А что произошло-то, Максимыч? – заинтересовался я. – Почему вас в такие дали затребовали, причём почти всем нашим отделом?

– Тамошние товарищи бьют тревогу: у них орудует какой-то изувер, который убивает, а потом грабит пассажиров. Называют просто сумасшедшие цифры: за год найдено почти сто его жертв. Народ в панике.

– Ох, ни хрена себе! – присвистнул я.

– Вот-вот, – кивнул Трепалов. – Я, когда в первый раз услышал, не поверил своим ушам, подумал, что напутали чего наши товарищи, преувеличили, но когда с материалами ознакомился, понял, что ошибки нет. Сто человек погибло! Сто человек! А это значит, во Владикавказе действует упырь похлеще Комарова. Его, конечно, ищут, но пока не очень-то и получается. Раз сами справятся не могут, запросили подмогу в Москве. Руководство пришло к выводу, что задача как раз для нашего отдела.