Москва-41 - [103]
Странная история: о генерал-полковнике Гейнце Гудериане мы знаем достаточно много — он стремительным манёвром осенью 1941 года решил судьбу Киева, а потом ринулся на Москву; перед походом на Восток он прекрасно зарекомендовал себя во время боевых действий в Польше и Франции; и там, и здесь его удары были сокрушительны для любого противника. И военные историки, и различного толка комментаторы, а вслед за ними читатели и в особенности телезрители прочно усвоили «истину» — Гудериан лучший танковый командир Второй мировой войны, гений танковых атак, за что справедливо получил свои прозвища «быстрый Гейнц», «Гейнц-ураган» и другие. Эти прозвища сияли не бледнее Рыцарского креста с дубовыми листьями, мечами с бриллиантами, которого Гудериан не имел, отбрасывая на их носителя заслуженный отблеск доблести и славы. Возможно, до России, а вернее, до Мценска так оно и было. Блеск наград и солдатской молвы не тускнел. Под Мценском осенью 1941 года Гудериана основательно потрепал более молодой и энергичный танковый командир, в то время ещё полковник, Михаил Ефимович Катуков. Затем на пути встала Тула, и её «быстрый Гейнц» преодолеть и вовсе не смог, за что был отстранён от командования 2-й танковой армией.
Если внимательно посмотреть на фотографии 41-го года Гудериана и, к примеру, его противника по осенним боям Катукова, то в глаза бросается следующее: Михаил Ефимович скромен, строг, внешне похож на пехотного командира не выше капитана; Гейнц самодоволен, улыбчив, во всём его облике чувствуется удовлетворение и собой самим как командующим, и своими экипажами, и мощью немецких танков. Но ещё скромнее Катукова на фоне истории осенних и зимних боёв 1941 года выглядят генералы, офицеры и солдаты 50-й армии, о которых пойдёт речь в этом очерке.
Мы, потомки тех, кто лежал в окопах и стоял за панорамами орудийных прицелов перед танками «Гейнца-урагана», признавая несомненные достоинства врага, должны наконец задуматься и о своих героях. Кто же остановил Гудерина под Тулой? Не сам же он остановился и не в грязи захряс под Ясной Поляной и Косой Горой. 2-ю танковую армию генерал-полковника Гейнца Гудериана (три моторизованных и два армейских корпуса) остановила под Тулой 50-я армия, а также тульские ополченцы, которые решили умереть на окраинах своего города, но не отдать его врагу.
Первый состав 50-й армии был рассеян и частично уничтожен в октябре, во время «Тайфуна» и поворота 2-й танковой группы на юг, к Киеву. Тогда же погиб и её командующий генерал-майор М. П. Петров. Но — удивительное дело! — армия возродилась буквально за несколько дней. Дивизии вышли из окружения разбитыми вдребезги. Из отделения вышел только один, из взвода — трое, из роты — едва отделение… И они, эти жалкие остатки, цепляясь за промежуточные позиции на Рессете, Неручи, Оке и Зуше, пополняясь маршевыми ротами, подходившими из тыловых районов и за счёт окруженцев, от боя к бою, от стычки к стычке, истощали силы врага, изматывали его и в конце концов остановили.
На Тулу Гудериан бросил своего верного и удачливого командира 5-й танковой бригады полковника Генриха Эбербаха, подчинив ему ударную группировку. Она буквально влетела в пригород Тулы по Орловскому шоссе и тут же была расстреляна зенитными расчётами 732-го зенитно-артиллерийского полка. 50-я армия отбросила дивизии и корпуса 2-й танковой армии от Оки, а затем стремительным рейдом, в тот период беспримерным по дерзости, захватила Калугу и ринулась далее на запад к Юхнову и Мосальску.
На девятый день после прорыва оборонительных линий Красной армии на Десне восточнее Рославля немецкие танки стояли уже на подступах к Калуге и производили частичную перегруппировку, готовясь к атаке на город. Шла операция «Тайфун», решающий бросок на Москву.
Осень 1941 года выдалась на редкость тёплой и погожей. Командующий войсками группы армий «Центр» генерал-фельдмаршал Фёдор фон Бок гнал свои дивизии вперёд. До наступления холодов нужно было успеть завершить окружение советской столицы, сомкнуть северный и южный потоки наступающих группировок восточнее Москвы и придушить в этом гигантском «котле» остатки Красной армии. «Котлы» под Брянском, Рославлем и Вязьмой принесли колоссальные победы. Но фон Бок прекрасно понимал, что эти победы имеют характер промежуточных результатов. Цель — Москва — по-прежнему оставалась недостигнутой. График наступления срывался. Заминка под Вязьмой, Рославлем и Брянском, связанная с ликвидацией «котлов» и подсчётом трофеев, могла стоить слишком дорого. Но тогда, в начале октября, всё казалось поправимым.
Роман «Примкнуть штыки!» написан на основе реальных событий, происходивших в октябре 1941 года, когда судьба столицы висела на волоске, когда немецкие колонны уже беспрепятственно маршем двигались к Москве и когда на их пути встали курсанты подольских училищ. Волею автора романа вымышленные герои действуют рядом с реально существовавшими людьми, многие из которых погибли. Вымышленные и невымышленные герои дрались и умирали рядом, деля одну судьбу и долю. Их невозможно разлучить и теперь, по прошествии десятилетий…
Во время операции «Багратион» летом 1944 года наши войска наголову разгромили одну из крупнейших немецких группировок – группу армий «Центр». Для Восьмой гвардейской роты старшего лейтенанта Воронцова атака началась ранним утром 22 июня. Взводы пошли вперёд рядом с цепями штрафников, которых накануне подвели на усиление. Против них стояли части дивизии СС, которая на девяносто процентов была сформирована из власовцев и частей РОНА бригады группенфюрера СС Каминского. В смертельной схватке сошлись с одной стороны гвардейцы и штрафники, а с другой – головорезы, которым отступать было некуда, а сдаваться в плен не имело смысла… Заключительный роман цикла о военной судьбе подольского курсанта Александра Воронцова, его боевых друзей и врагов.
Новая книга от автора бестселлеров «Высота смертников», «В бой идут одни штрафники» и «Из штрафников в гвардейцы. Искупившие кровью». Продолжение боевого пути штрафной роты, отличившейся на Курской дуге и включенной в состав гвардейского батальона. Теперь они – рота прорыва, хотя от перемены названия суть не меняется, смертники остаются смертниками, и, как гласит горькая фронтовая мудрость, «штрафная рота бывшей не бывает». Их по-прежнему бросают на самые опасные участки фронта. Их вновь и вновь отправляют в самоубийственные разведки боем.
Летом 1942 года на Ржевско-Вяземском выступе немцам удалось построить глубоко эшелонированную оборону. Линия фронта практически стабилизировалась, и попытки бывшего курсанта Воронцова прорваться к своим смертельно опасны. А фронтовые стежки-дорожки вновь сводят его не только с друзьями настоящими и с теми, кто был таковым в прошлом, но и с, казалось бы, явными врагами — такими как майор вермахта Радовский, командир боевой группы «Черный туман»…
Когда израсходованы последние резервы, в бой бросают штрафную роту. И тогда начинается схватка, от которой земля гудит гудом, а ручьи текут кровью… В июле 1943 года на стыке 11-й гвардейской и 50-й армий в первый же день наступления на северном фасе Курской дуги в атаку пошла отдельная штрафная рота, в которой командовал взводом лейтенант Воронцов. Огнём, штыками и прикладами проломившись через передовые линии противника, штрафники дали возможность гвардейцам и танковым бригадам прорыва войти в брешь и развить успешное наступление на Орёл и Хотынец.
Фронтовая судьба заносит курсанта Воронцова и его боевых товарищей в леса близ Юхнова и Вязьмы, где отчаянно сражаются попавшие в «котёл» части 33-й армии. Туда же направлена абвером группа майора Радовского, принадлежащая к формированию «Бранденбург-800». Её задача – под видом советской разведки, посланной с «большой земли», войти в доверие к командующему окружённой армии и вывести штабную группу в расположение немцев для последующей организации коллаборационистских формирований по типу РОА…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Джон Нейхардт (1881–1973) — американский поэт и писатель, автор множества книг о коренных жителях Америки — индейцах.В 1930 году Нейхардт встретился с шаманом по имени Черный Лось. Черный Лось, будучи уже почти слепым, все же согласился подробно рассказать об удивительных визионерских эпизодах, которые преобразили его жизнь.Нейхардт был белым человеком, но ему повезло: индейцы сиу-оглала приняли его в свое племя и согласились, чтобы он стал своего рода посредником, передающим видения Черного Лося другим народам.
Аннотация от автораЭто только кажется, что на работе мы одни, а дома совершенно другие. То, чем мы занимаемся целыми днями — меняет нас кардинально, и самое страшное — незаметно.Работа в «желтой» прессе — не исключение. Сначала ты привыкаешь к цинизму и пошлости, потом они начинают выгрызать душу и мозг. И сколько бы ты не оправдывал себя тем что это бизнес, и ты просто зарабатываешь деньги, — все вранье и обман. Только чтобы понять это — тоже нужны и время, и мужество.Моя книжка — об этом. Пять лет руководить самой скандальной в стране газетой было интересно, но и страшно: на моих глазах некоторые коллеги превращались в неопознанных зверушек, и даже монстров, но большинство не выдерживали — уходили.
Эта книга воссоздает образ великого патриота России, выдающегося полководца, политика и общественного деятеля Михаила Дмитриевича Скобелева. На основе многолетнего изучения документов, исторической литературы автор выстраивает свою оригинальную концепцию личности легендарного «белого генерала».Научно достоверная по информации и в то же время лишенная «ученой» сухости изложения, книга В.Масальского станет прекрасным подарком всем, кто хочет знать историю своего Отечества.
В книге рассказывается о героических боевых делах матросов, старшин и офицеров экипажей советских подводных лодок, их дерзком, решительном и искусном использовании торпедного и минного оружия против немецко-фашистских кораблей и судов на Севере, Балтийском и Черном морях в годы Великой Отечественной войны. Сборник составляют фрагменты из книг выдающихся советских подводников — командиров подводных лодок Героев Советского Союза Грешилова М. В., Иосселиани Я. К., Старикова В. Г., Травкина И. В., Фисановича И.
Встретив незнакомый термин или желая детально разобраться в сути дела, обращайтесь за разъяснениями в сетевую энциклопедию токарного дела.Б.Ф. Данилов, «Рабочие умельцы»Б.Ф. Данилов, «Алмазы и люди».
Судьба Рембрандта трагична: художник умер в нищете, потеряв всех своих близких, работы его при жизни не ценились, ученики оставили своего учителя. Но тяжкие испытания не сломили Рембрандта, сила духа его была столь велика, что он мог посмеяться и над своими горестями, и над самой смертью. Он, говоривший в своих картинах о свете, знал, откуда исходит истинный Свет. Автор этой биографии, Пьер Декарг, журналист и культуролог, широко известен в мире искусства. Его перу принадлежат книги о Хальсе, Вермеере, Анри Руссо, Гойе, Пикассо.
Эта книга — наиболее полный свод исторических сведений, связанных с жизнью и деятельностью пророка Мухаммада. Жизнеописание Пророка Мухаммада (сира) является третьим по степени важности (после Корана и хадисов) источником ислама. Книга предназначена для изучающих ислам, верующих мусульман, а также для широкого круга читателей.
Сергея Есенина любят так, как, наверное, никакого другого поэта в мире. Причём всего сразу — и стихи, и его самого как человека. Но если взглянуть на его жизнь и творчество чуть внимательнее, то сразу возникают жёсткие и непримиримые вопросы. Есенин — советский поэт или антисоветский? Христианский поэт или богоборец? Поэт для приблатнённой публики и томных девушек или новатор, воздействующий на мировую поэзию и поныне? Крестьянский поэт или имажинист? Кого он считал главным соперником в поэзии и почему? С кем по-настоящему дружил? Каковы его отношения с большевистскими вождями? Сколько у него детей и от скольких жён? Кого из своих женщин он по-настоящему любил, наконец? Пил ли он или это придумали завистники? А если пил — то кто его спаивал? За что на него заводили уголовные дела? Хулиган ли он был, как сам о себе писал, или жертва обстоятельств? Чем он занимался те полтора года, пока жил за пределами Советской России? И, наконец, самоубийство или убийство? Книга даёт ответы не только на все перечисленные вопросы, но и на множество иных.
Жизнь Алексея Толстого была прежде всего романом. Романом с литературой, с эмиграцией, с властью и, конечно, романом с женщинами. Аристократ по крови, аристократ по жизни, оставшийся графом и в сталинской России, Толстой был актером, сыгравшим не одну, а множество ролей: поэта-символиста, писателя-реалиста, яростного антисоветчика, национал-большевика, патриота, космополита, эгоиста, заботливого мужа, гедониста и эпикурейца, влюбленного в жизнь и ненавидящего смерть. В его судьбе были взлеты и падения, литературные скандалы, пощечины, подлоги, дуэли, заговоры и разоблачения, в ней переплелись свобода и сервилизм, щедрость и жадность, гостеприимство и спесь, аморальность и великодушие.