Московские вывески - [4]

Начну с элементарного: у мелкого окраинного торговца, пишущего от руки - углем - огромными каракулями по дикту: "пРодаЖаугЛя",- может быть, и есть полубессознательный расчет на двойную ассоциацию (материал - форма). А если и нет, то, во всяком случае, ассоциация работает на него, пишущего "уголь" углем же, вдвойне.

Или помощь совпадений - вывеска на Никитском бульваре:

"МАСТЕРСКАЯ ОБУВИ

Н. ОБУВАЛОВА" .

Менее четкий случай: "БРАТЬЯ КУЗИНЫ". Ударение во втором слове, при случайном смещении его на второй слог, дает мнемонически выгодное сращение слов по контрасту. Но вывеска не рассчитывает, конечно, на случай и курьез совпадений, а стремится сама создавать их. Но вопрос о том, что я называю стилистикой вывески, я предполагаю разработать в другой статье. Помяну лишь вскользь о приёмах особой лирики по железу, к которой толкает, очевидно, желание так или иначе войти в память прохожему.

На Арбате: "ПАРИКМАХЕРСКАЯ.

В ожидании Вас посетить Нас";

В замоскворецком переулочьи:

"ПОЧИНКА ЧАСОВ:

Мастерам не доверяю,

делаю все сам".

Давняя традиция, заставляющая и сейчас писать вывески над пивными и трактирами в два цвета - зеленый и желтый (иногда с соединяющими их цветовыми полутонами),- закреплена, по всей вероятности, ассоциативно: желто-зеленые буквы зовут к желтому пиву в зеленых бутылках. Признаки связываются, так что представление о вывеске вызывает представление о питье, quod erat demonstrandum62. Приемы.

Приемы мнемонического внедрения конкурирующих друг с другом и вперебой зазывающих изображений и слов неперечислимы. Выделяю один из наиболее практикуемых прием - прием изобразительной гиперболы. Вывеска, изображающая свой предмет, если и дает его в соединении с другими, тесно с ним связанными (сочиненными или соподчиненными вещами), то всегда на условии выделения и разрастания своего предмета-части за счет других частей. Продавец сандалий, пользуясь простыми ассоциациями, увеличивает на своей вывеске сандалию до размера лодки; продавцы товара, закупоренного в бутылках, имеют определенную тенденцию пририсовывать к бутылкам, в рост к ним, человечков-гномов, отчего размеры стеклянных вместилищ - силою фантазии - сказочно и заманчиво гиперболизируются.

4

Одна из мелких арбатских вывесок начинается словом: "ЗАПОМНИТЕ...". Вывеска, поскольку она хочет закрепиться в памяти, необходимо должна быть выразительна. Выразительность же достигается - наиболее просто и легко введением элементов художества. И действительно: достаточно беглого ознакомления с непрерывными шеренгами уличных вывесок, чтобы убедиться, что им не чужда известная художественная традиция. Применение чрезвычайно выразительных и четких шрифтов, точность контраста меж буквой и фоном (или вывесочным полем), уверенная и изящная композиция, умение рассекать поверхность, скажем, нарисованного циферблата черными линиями стрелок, своеобразное искусство вывесочного орнамента, переходящее, например, в орнаментальном сочетании семи золотых и серебряных самоваров, ритмически расположенных вдоль железной ленты, протянутой над входом в мастерскую Сушкина (Смоленская ул.),- в подлинное мастерство - все это свидетельствует, что московские вывески являются продуктом чрезвычайно сложной техники, постепенно, от десятилетия к десятилетию, объединявшей маляра и художника, ремесло и искусство.

Настоящая статья ставит лишь основные проблемы (если не бояться этого, может быть, слишком серьезного для темы термина) художественного построения вывески.

Вот они: а) проблема пространства, б) вывесочного орнамента, в) nature-morte'a, г) жанра и пейзажа, д) проблема парикмахерского портрета и е) вывесочной символики.

А) Пространство большинства вывесок двумерно, бесперспективно. Для иных из них, как, например, для железного квадрата, изобразившего часовой циферблат в наклоне так, что цифра его, умаляясь по двум направлениям - и от глаза, и к глазу,- дают подобие двойной перспективы (Арбат) пространство является не более как композиционным приемом.

Но поскольку вывеска переступает из двухмерности в трехмерность, она не уводит свои буквы и знаки от глаза, а ведет их навстречу глазу. Если холст картины как бы продавливает свое пространство внутрь, то вывесочная жесть вывешивается своим пространством наружу, стремясь как бы вклинить его в пространство улицы. Буквы на вывесках никогда не бывают вдавленными, но почти всегда выпуклятся наружу, золотыми и черными обводами, в улицу. Кренделя, проступающие сначала горельефами из черного фона над витринами булочных, затем, как бы протолкнувшись наружу, повисают золотыми восьмерками на железных стержнях, выперших наружу из вывески. И если огромные буквы, окончательно оторвавшись от жести, покатят на колесах или заколышутся на людей-вывесок (так называемые сандвичи), окончательно включившись в втягивающее их уличное пространство, это никого не может удивить. Потому что перспектива надвитринных картин вывернута наизнанку: не вовнутрь, а вовне.

Б) Малая площадь вывески, зажатой обыкновенно меж других конкурирующих с ней уличных текстов и изображений, понуждает к предельной экономии и точному расчету своих зрительных воздействий. И, несмотря на это, вывеска часто позволяет себе ритмическое повторение своих знаков и изображений, то есть так называемый орнамент. Сушкинские самовары (см. выше), ряд тождественных белых циферблатов, протянувшихся по вертикали вдоль входа в часовой магазин, что у верхнего конца Петровки, и множество других вывесок могут подтвердить это. Чисто коммерческая разгадка выгодности орнамента для вывески заключается в том, что орнамент, ритмически повторив какой-нибудь предмет, включенный в него (как мотив), дает ощущение почти неисчерпаемого количества этого предмета. Таким образом, чисто художественный повтор, создающий представление бесконечной череды, множащегося вдоль бега орнамента того или иного изображения, точно совпадает с потребностью торговца создать впечатление неисчерпаемого запаса тех предметов, которые показаны с вывески.