Моряк - [11]
Дети так и сделали. Дверь чуть-чуть, насколько позволила цепочка, приоткрылась. Ребята посмотрели в щелочку и удивились. Они увидели четырех полисменов. Полисмены толкали дверь и кричали:
— Живей! Откройте!
Тут Саймон смекнул, почему Руфь не велела открывать, и спросил:
— Вам кого?
— Откройте, уж мы знаем, кого!
— Не могу, — твердо и решительно ответил Саймон, — без мамы мы чужих не пускаем, а мамы нет дома.
— Именем закона — откройте! Полиция не может считаться с вашими мамами!
— Не может? — хладнокровно переспросил Саймон. — А к кому же все-таки вы пришли?
— К Реймару, черт побери! — не выдержал старший полисмен, толкая дверь.
— Уж не думаете ли вы, уважаемые джентльмены, что Реймары — бандиты и жулики? — спросил Саймон.
— Нам только маленький обыск, — смягчился старший, — и мы уйдем сейчас же.
— Ах, обы-ыск? — протянул Саймон. — Интересно знать, что вы будете искать у Реймаров?
— Бумаги! — рявкнул старший. — Понятно?
— Понятно, понятно, — закивал головой Саймон. — Очевидно, вы решили, что Реймары стали фальшивомонетчиками и подделывают доллары!
— Хватит, глупыш! Некогда нам с тобой тут болтать! Открывай живей!
Цепочка натянулась. Саймон сказал:
— Простите, сэр, вы начинаете ругаться. Прошу вас взять обратно ваши слова. Я, конечно, еще молод, и мне трудно разобраться, кто здесь по-настоящему глуп. Погодите, кажется, сверху спускается отец, он вам откроет.
Рита осталась у двери, Саймон побежал к Руфи. Там уже все было кончено. В камине догорали бумажки. Берзон, прижимая к груди набитый портфель, приподнял шляпу, сказал «адью» и скрылся через черный ход. Папа, бледный, как полотно, стоял у камина. Руфь быстро надела пальто, шляпу и хлопнула Саймона по плечу:
— Саймон, ты настоящий парень! Ты — молодец!
И, повернувшись к папе, сжала маленькие кулаки, как бы говоря:
«Бодрей, папа, не робей, они тебе ничего не смогут сделать!»
И побежала вслед за Берзоном. А звонок у парадной двери заливался, звенел вовсю.
— Сынок! — крикнул папа Саймону. — Открой-ка дверь, а то я не совсем здоров, мне тяжело подняться.
Саймон снова побежал к двери, за которой неистовствовали полисмены.
— Потерпите минуточку, — сказал он, откидывая цепочку. — Милости просим! Только не гремите каблуками, джентльмены, мой отец нездоров.
— Только не гремите каблуками, джентльмены!
Полисмены оторопело поглядывали на старшего.
— Приступайте к обыску! — приказал старший.
Они все в доме перерыли и, разумеется, ничего не нашли. Тем обыск и кончился.
Таким образом, в тот день совершился первый обыск в доме Реймара и первый шаг Саймона и Риты на революционном пути. Первый — и неплохой шаг, я бы сказал.
Арбуз-карапуз и тыква-невеличка
Сказка
Жили-были на одной грядке, друг подле друга, две тыквы: одна — большая, другая — маленькая. Вот большая говорит:
— А что там, за плетнем, знаешь?
— Знаю, — отвечает маленькая, — там конец света.
Засмеялась большая:
— Ничего ты не знаешь! Там, за плетнем, село! А за селом — лес дремучий! А за лесом — город! А в городе земля твердая, везде камень, упадешь — нос расшибешь!
Притихла маленькая. Думает:
«Попасть бы в тот город, поглядеть, какой он из себя!»
Вот пришел огородник, маленькая говорит:
— Возьми меня в город!
Пригнулся огородник, погладил маленькую:
— Дай срок, махонькая, потерпи, нынче огурцам ехать, за ними — капусте, за капустой — подсолнухам, а там и вы с арбузом поедете.
Прошло время — уехали огурцы. Еще прошло время — капуста покатила. Еще время прошло— и подсолнухи тронулись.
Маленькая радуется:
— И мне скоро ехать!
А время не ждет. Дни стали короткие. Ночи долгие, холодные. Солнце разленилось, спит долго. И тыквы много спят, поздно встают.
Вот раз поутру кто-то будит маленькую тыкву. Проснулась она, видит — огородник:
— Вставай, соня, пора!
— Неужто в город? — обрадовалась тыква.
— А то куда же? Гляди, арбуз давно на телеге сидит, тебя дожидается.
Смотрит тыква — верно: арбуз сидит на самом видном месте, важный такой, надутый. По садили маленькую рядом. И красные платочки обоим подвязали, от пыли… Поехали!
Арбуз говорит:
— Какая ты маленькая! В тебе, небось, и семечек нет!
— Нет, есть! — обиделась маленькая.
— А какие они? — спрашивает арбуз.
— Беленькие, — тихо отвечает маленькая тыква. — А в тебе тоже есть?
— Есть, — отвечает арбуз.
— А какие они?
— Черррррные! — гордо сказал арбуз.
Телега быстро катит по мягкой дороге, и, кто ни пройдет мимо, все кланяются: «Ишь, какие гости важные в город покатили!»
Как большая тыква говорила, так в точности и было. За плетнем село потянулось (в том селе коней поили). Выбрались из села — поехали лесом (в том лесу коней покормили). Лес миновал — загромыхала телега по булыжнику. Дома высокие показались — город, значит.
Ух, и подкидывает на камнях! Арбуз вцепился в перекладину, трясется:
— У те-те-тебя, ка-ка-ка-кие, значит, се-се-меч-ки?
— Бе-бе-бе-беленькие! — отвечает тыква.
— А у ме-ме-ме-ня че-черрррные!..
Спасибо, кончилась тряска! Приехали! Подошла тетенька, поглядела на гостей, дала огороднику денег, поддела правой рукой арбуз, левой — тыкву и понесла. А огородник ей вдогонку:
— Гляди, береги гостей, не бей, не колоти, а поласковей.
