Моруроа, любовь моя - [98]

Никто на Таити не был удивлен тем, что Стази был смещен с поста министра, когда 1 марта (в третий раз за два года) Месмер провел реорганизацию своего кабинета. Исчезновение Стази особенно бросалось в глаза, потому что все прежние министры сохранили свои посты в «новом» правительстве. Только Стази не был назначен! Вместо этого премьер-министр Месмер учредил по соседству со своей канцелярией специальный отдел и в дальнейшем сам занимался делами заморских территорий с помощью своего ближайшего помощника Комити[58], никогда ранее не занимавшегося колониальными проблемами.

В телевизионном интервью Месмер с невозмутимым видом так объяснил своеобразное решение: «Это означает, как, наверное, всякому понятно, что в дальнейшем все проблемы заморских территорий будут предметом самого пристального внимания».

46. НОВЫЙ КУРС ЖИСКАР Д’ЭСТЕНА

Популярность Месмера в стране и в парламенте продолжала падать столь стремительно, что оставалось вопросом времени, когда он сам будет снят. И если ему удалось покинуть сцену более элегантным способом (вроде того как проигрывающего боксера спасает от нокаута гонг), то это, как известно, было следствием давно ожидавшейся и все же внезапной кончины президента Помпиду 2 апреля 1974 года. Для полинезийцев это означало, что им намного раньше предполагаемого срока (Помпиду был избран в 1969 году на семь лет) представился новый шанс стать хозяевами собственной страны и наконец-то добиться прекращения ядерных испытаний.

Гастон Флосс и прочие местные голлисты, сохраняя трогательную верность своей партии, постановили поддерживать кандидатуру обреченного на поражение Шабан-Дельмаса. В отличие от них вожди «независимых» Тауфа и Ванизет поспешили вылететь в Париж и связаться с руководителями предвыборной кампании Жискар д’Эстена. Возвратившись в Папеэте, они радостно объявили, что Жискар д’Эстен, как они и предчувствовали, тот самый кандидат, который готов больше других сделать для Полинезии. Мало того что его предвыборная программа предусматривает проведение обширных либеральных реформ, он лично объяснил им, что это подразумевает автономию для заморских территории Относительно ядерных сил Жискар д’Эстен считал, что без них невозможно оборонять Францию. А потому испытания будут продолжены, однако Жискар д’Эстен решительно намерен перейти на подземные взрывы. Этот ответ устраивал Ванизета и Тауфу. Среди их избирателей было много представителей деловых кругов, которые хорошо зарабатывали на военных, а также полинезийцы и французы, состоявшие на службе в ЦТИ и КАЭ или связанных с ними фирмах.

Что до Пуванаа, Теарики и Сэнфорда, то они не испытывали ни малейшего доверия к голлистам, как бы те ни именовались — Месмер, Шабан-Дельмас или Жискар д’Эстен. Все эти деятели были ревностными сторонниками реакционной колониальной политики, из-за которой полинезийцы столько настрадались. Так, Жискар д’Эстен много лет занимал важный пост министра финансов, и патроны были им вполне довольны. Иное дело третий кандидат, Франсуа Миттеран. В отпечатанной и распространенной им подробной предвыборной программе отчетливо говорилось, что жители заморских территорий должны сами решить путем референдума, какую форму управления они предпочитают. Миттеран обещал также тотчас прекратить ядерные испытания и в дальнейшем ничего не затевать в Полинезии без согласия населения.

Миттеран уже выдвигал свою кандидатуру на президентских выборах 1965 года, когда с великим трудом победил де Голль. По призыву Теарики полинезийские избиратели в тот раз впервые отказали генералу де Голлю и выразили свой протест против его ядерной и колониальной политики, дружно проголосовав за неизвестного им Миттерана. Но хотя с тех пор полинезийцы восемь лет испытывали на себе горечь голлистского притеснения, это еще не означало, что они снова окажут единодушную поддержку Миттерану, который недавно вошел в блок с коммунистами. Католические и протестанские священники в своих проповедях обрушивали громы и молнии на этих безбожников, и полинезийцам, почитающим себя добрыми христианами, претило голосовать за кандидата, связанного с «учениками дьявола». Тем не менее Пуванаа, Теарики и Сэнфорд, напирая на щедрые предвыборные обещания Миттерана, призывали своих сторонников отдать голоса левому кандидату.

Вскоре выяснилось, что их противники не стесняются использовать религиозные предрассудки полинезийцев. Особенно после того, как Шабан-Дельмас сошел со сцепы и у Миттерана появились хорошие шансы на победу[59]. Местные сторонники Жискар д’Эстена, явно располагавшие неограниченными денежными средствами, расклеили повсюду огромные плакаты и ежедневно печатали на рекламных полосах таитянских газет агитационные материалы на французском и таитянском языках. В тексте неизменно говорилось о жестоких преследованиях, грозящих верующим полинезийцам, если победит Миттеран. Просвещенных полинезийцев, служащих администрации и торговых фирм, пугали тем, что победа Миттерана неизбежно повлечет за собой повышение налогов, девальвацию и страшную безработицу. Что касается французских поселенцев, предпринимателей, техников и военных, то тратить деньги на их просвещение не требовалось. Они наперед знали, за кого будут голосовать.