Морской космический флот. Его люди, работа, океанские походы - [30]
Способ банально прост. Заканчивается 12-часовая суточная работа. Выдана в ЦУП последняя информация и получено разрешение на отдых. Наконец-то можно расслабиться и выйти из состояния тошнотворного покачивания и наваливающейся слабости. Саша Казорин, ожидая меня в своей каюте, не на столе, а на раскрытом футляре аккордеона сервировал стол – две небольшие рюмки чистого спирта и кусочки сахара-рафинада на закуску. Сделан первый заход. Проходят три – четыре минуты ожидания чуда. Обжигающая горечь спирта постепенно ослабляется съеденным кусочком сахара. Ещё несколько минут – и изматывающая тяжесть в желудке и приступы тошноты бесследно исчезают. Сделан второй заход. Ещё пять минут ожидания, и усталость как рукой снята. Настроение поднято. Хочется быстрее лечь в кровать и наконец-то выспаться. Эта процедура действовала безотказно. Проснувшись после глубокого и спокойного сна, чувствовал себя бодрым и готовым к очередной длительной и напряжённой работе.
На квасок и сальце
День угасал. Спустившаяся темнота закрыла видимость. И только бортовые огни вырывали из кромешной темноты огромные волны и широкие ленты пены. Пройдя по нижней палубе, я вышел на корму. Дверь была приоткрыта. Матрос сжигал какой-то мусор в бочке, прикреплённой к леерам за кормой. Огонь, сдуваемый порывами ветра, то затухал, то вновь поднимался, дробясь на огромное количество искр. Широкая полоса фосфорисцирующей воды за кормой, перемолотая и успокоенная винтами, буквально в нескольких метрах от корпуса судна накрывалась разбушевавшимися волнами. Насладившись прохладой и необыкновенной свежестью морского воздуха, я вернулся в каюту. Чистота, хрустящая белизна постельного белья располагали к отдыху. Но отдыхать не хотелось. Да и что это за отдых, когда твоё тело буквально ползает по койке. Хотелось быть в коллективе, хотелось общения, хотелось слушать и быть понятым и услышанным.
Я направился ко второму механику. С ним у меня сложились дружеские отношения ещё с ходовых испытаний. Он был старше меня. Исходил на различных судах многие моря и океаны. В это время он нёс вахту. Спустившись в машинное отделение, я подошёл к нему, чуть уставшему и вспотевшему. Увидев меня, он с нескрываемым сочувствием и доброй улыбкой спросил: «Ну что, Сергей, плоховато?». «Да нет» – бодрясь, ответил я. А самому было стыдно и неудобно за маленькую ложь. «Брось, вижу по твоему лицу» – сказал Владимир Иванович. «Не отчаивайся, первый шторм всегда переносится трудно».
Положив мне на плечи тяжёлую промасленную руку, как-то по-отечески сказал: «Пойдём, вылечу». Поднявшись в каюту, он угостил меня солёными сухариками с украинским салом и охлаждённым квасом, настоянным на горьком перце. Попробовал. Квас действительно был вкусным и терпким. Пузырьки газа, поднимавшиеся струйкой со дна запотевшего стакана, ударив в нос, взбодрили и освежили. Я с жадностью выпил один, затем и второй стакан. Влага, разлившаяся живительной прохладой внутри моего тела, сначала ослабила, а затем и погасила гнетущее чувство тяжести и тошноты. Трудно поверить, но я буквально ожил и повеселел. Захотелось немедленно вырваться на палубу, подставить грудь пронизывающему ветру и крикнуть стихии: «Давай. Бесись. Бесполезно! Лучше отступи и смирись. Человек и его творение сильнее тебя!».
Позже, работая в сороковых северных широтах, я частенько заходил к Владимиру Ивановичу поднять свой жизненный тонус, побеседовать, расслабится и просто отдохнуть.
Шторм в 6–7 баллов свирепствовал недолго. Через двое суток погода заметно улучшилась. Всё чаще и чаще в разорванных облаках стало появляться солнце, по-весеннему яркое и теплое. Ветер стих, море постепенно успокоилось. И только небольшая зыбь – отголосок прошедшего шторма, мягко, как бы успокаивая судно, ещё долго валяла его с одного борта на другой.
Жизнь на судне заметно ожила. Любители – козлятники с азартом забивали в домино. Кто-то активно занимался спортом. Столовая, почти пустовавшая в последние дни, заполнялась народом. Всё говорило о том, что люди, впервые столкнувшиеся с разбушевавшейся морской стихией, спокойно выдержали испытание и все были уверены, что трудности предстоящего рейса перенесут достойно.
Гибралтарский пролив. Курс на Канары
Примерно на восьмые сутки перехода «Академик Сергей Королёв» вошёл в Гибралтарский пролив. Справа был виден порт Гибралтар, приютившийся у самого подножья скалы, слева – очертания африканского берега с едва уловимой грядой невысоких гор и портом Сеута. На выходе из пролива стайка дельфинов, неожиданно появившихся под носом судна, играя и резвясь, ещё долго провожала нас, указывая курс на Канарские острова. Наигравшись и устав, они, прощально выскочив из воды, синхронно, как истребители на авиационном шоу, веером разошлись и скрылись в пучине океана.
Люди, уставшие от неприветливого и штормящего Средиземного моря, с огромным желанием выходили на верхнюю палубу, грелись в ласковых лучах тропического солнца и теплого бриза, купались в бассейне, наслаждаясь прозрачностью и свежестью океанской воды.
Двое суток перехода – и мы на подходе к острову Гран-Канария с портом Лас-Пальмас. Лоцманского катера ждать не пришлось. Он ожидал нашего подхода на внешнем рейде. Приняв на борт лоцмана, судно медленно вошло в порт и пришвартовалось к причалу. Небольшой грузовичок с продуктами, расписанный броской рекламой, терпеливо ожидал нас у места швартовки.
Антон Иванович Деникин — одна из важнейших и колоритных фигур отечественной истории. Отмеченный ярким полководческим талантом, он прожил нелегкую, полную драматизма жизнь, в которой отразилась сложная и противоречивая действительность России конца XIX и первой половины XX века. Его военная карьера повенчана с такими глобальными событиями, как Русско-японская, Первая мировая и Гражданская войны. Он изведал громкую славу побед и горечь поражений, тяготы эмиграции, скитаний за рубежом. В годы Второй мировой войны гитлеровцы склоняли генерала к сотрудничеству, но он ответил решительным отказом, ибо всю жизнь служил только России.Издание второе, дополненное и переработанное.Издательство и автор благодарят Государственный архив Российской Федерации за предоставленные к изданию фотоматериалы.Составитель фотоиллюстративного ряда Лидия Ивановна Петрушева.
Джейн Фонда (р. 1937) – американская актриса, дважды лауреат премии “Оскар”, продюсер, общественная активистка и филантроп – в роли автора мемуаров не менее убедительна, чем в своих звездных ролях. Она пишет о себе так, как играет, – правдиво, бесстрашно, достигая невиданных психологических глубин и эмоционального накала. Она возвращает нас в эру великого голливудского кино 60–70-х годов. Для нескольких поколений ее имя стало символом свободной, думающей, ищущей Америки, стремящейся к более справедливому, разумному и счастливому миру.
Николай Александрович Саблуков (1776–1848) состоял при Дворе, командовал эскадроном Конного полка, шефом которого был великий князь Константин и явился очевидцем событий в течение всего 4-летнего царствования Павла I. Его «Записки» — это правдивость и искренность передаваемых фактов, беспристрастная оценка личности Императора Павла, хронологический порядок событий кратковременного царствования и описание трагической гибели государя Павла Петровича со слов офицера, сохранившего верность присяге и не запятнавшего свою честь связью с заговорщиками.Издание 1903 года, приведено к современной орфографии.
Франсин дю Плесси Грей – американская писательница, автор популярных книг-биографий. Дочь Татьяны Яковлевой, последней любви Маяковского, и французского виконта Бертрана дю Плесси, падчерица Александра Либермана, художника и легендарного издателя гламурных журналов империи Condé Nast.“Они” – честная, написанная с болью и страстью история двух незаурядных личностей, Татьяны Яковлевой и Алекса Либермана. Русских эмигрантов, ставших самой блистательной светской парой Нью-Йорка 1950-1970-х годов. Ими восхищались, перед ними заискивали, их дружбы добивались.Они сумели сотворить из истории своей любви прекрасную глянцевую легенду и больше всего опасались, что кто-то разрушит результат этих стараний.
«Дневник» Элен Берр с предисловием будущего нобелевского лауреата Патрика Модиано был опубликован во Франции в 2008 г. и сразу стал литературным и общественным событием. Сегодня он переведен уже на тридцать языков мира. Элен Берр стали называть французской Анной Франк.Весной 1942-го Элен 21 год. Она учится в Сорбонне, играет на скрипке, окружена родными и друзьями, радуется книге, которую получила в подарок от поэта Поля Валери, влюбляется. Но наступает день, когда нужно надеть желтую звезду. Исчезают знакомые.
Книга представляет собой воспоминания известного американского предпринимателя, прошедшего большой и сложный жизненный путь, неоднократно приезжавшего в Советский Союз и встречавшегося со многими видными общественными и государственными деятелями.Автором перевода книги на русский язык является Галина САЛЛИВАН, сотрудница "Оксидентал петролеум”, в течение ряда лет занимавшаяся коммерческими связями компании с Советским Союзом.