Морские львы и котики - [46]
Заведомо отделен от предыдущей пары форм калифорнийский морской лев, чей ареал перекрывается и с сивучей, и с южноамериканцем. Сегодня ареал калифорнийца разорван на три неравные части, одна из которых погибла на наших глазах. Основной массив, давший видовое название, охватывает береговые лежбища от 36° с.ш. (наиболее северные встречи самок чуть севернее, вблизи Сан-Франциско) до 21° с.ш., острова Лос-Трес-Мариас, на юге, захватив и Калифорнийский залив. Заходы к югу от этой зоны неизвестны, если не считать сомнительных свидетельств Морелла о каких-то отариидах на Клиппертоне (как раз на полпути до Галапагосс). Но зато на север и к тому же как раз зимой эти, по общему мнению, теплолюбивые звери регулярно уходят до о-ва Ванкувер, хотя делают это сегодня только самцы, оставляя самок за санфранцисской параллелью. О выходах в открытый океан ничего не известно и считается, что звери ограничиваются каботажными плаваниями.
Второй угол треугольника дает галапагосское стадо, ограниченное только этим архипелагом, несущее как будто морфологические следы (им придают статус подвида) длящейся изоляции. Достоверно отмеченных встреч зверей этого стада дальше 100–200 км от береговых лежбищ не было. По всем признакам получается типичный изолят в трех тысячах километрах от основного калифорнийского стада.
Третье стадо, существовавшее еще в начале нашего века, было тогда отделено от двух других девятью и двенадцатью тысячами километров соответственно. Звери, не отличимые по сохранившимся немногим музейным черепам от номинального подвида, заселяли берега Хонсю, Кюсю и юга Корейского полуострова, а также острова в Японском море. Наиболее южные лежбища топонимика отметила на 33-й параллели (Кюсю), а наиболее северные заходы одиночек в этом веке были отмечены у южного Сахалина и на южных Курилах, т. е. на 45-й параллели. Судя по немногим ископаемым находкам, калифорнийцы жили в этих районах уже в плиоцене. Очевидно, что азиатский кусок ареала сжат чем-то внешним, не дающим освоить тот же набор условий, который освоен у берегов Северной Америки. В противном случае азиатское стадо должно было доходить на юг до о-ва Тайвань, а на север — до Камчатки, но свидетельств этого нет.
Получается занятное противоречие между способностью зверя жить в широком спектре условий от зимнего Ванкувера до летнего тропика, приживаться на новых местах (беглые из зверинцев калифорнийские морские львы освоили атлантическое побережье Северной Америки от Ньюфаундленда до Луизианы) и сохранять морфологическое единство популяций с двух противоположных берегов океана, а с другой стороны, ограниченностью каждого стада сравнительно узким районом расселения и отсутствием видимых контактов между сегодняшними (да и вчерашними) стадами. И наиболее простым способом убрать противоречие представляется предположение, что контакты между стадами, если и прекратились, то совсем недавно, а прежде либо ареал был шире, захватывая все три стада, либо трансокеанские миграции позволяли стадам контактировать достаточно свободно.
Рис. 24. Границы освоенных в обоих полушариях ушастыми тюленями зон с учетом морского распределения и контактов показаны толстой сплошной линией
Видно их хорошее совпадение и для Арктики, и для Антарктики с летней границей плавучих льдов (короткие зигзаги). Штриховка вдоль экватора показывает выделяемую климатологами зону, в которую сегодня не проникают ушастые тюлени. Хорошо виден зазор между полосой неосвоенного климата и реальным сегодняшним расселением
Последняя пара дополняющих расселение друг друга морских львов — австралиец и новозеландец — может быть и является единой ареальной группой с сивучем-отарией или с калифорнийцем, но и до тех и до других плыть надо весь Тихий океан поперек (либо 8, либо 10 тысяч километров). Так что до появления новых материалов пара остается особняком. Лежбища австралийца еще в историческое время были от Тасмании и островов Бассова пролива вдоль всего южного и юго-западного побережья континента и, возможно, до скал Хаутмена (на 28° ю.ш., в 70 км от западного побережья), куда и сейчас при стаде, не превышающем 5 тысяч, заходят небольшие группы зверей. Дальние выходы в океан неизвестны, и вид считается оседлым. Напротив, новозеландец заселяет удаленные друг от друга океанские острова (Окленд, Кемпбелл, Снэрс) примерно в пятистах километрах к югу от Новой Зеландии, а одиночки посещают и Новую Зеландию на севере, где есть костные остатки тысячелетней давности, и о-в Маккуори на юге. То есть пятисоткилометровые вояжи в открытом океане нормальны и сейчас, а освоена меридиональная полоса между 55° и 45° ю. ш., несмотря на общую численность всего стада менее пяти тысяч.
Все ушастые тюлени вместе (рис. 24), таким образом, осваивают в обоих полушариях акваторию от северной полярной шапки до южной полярной шапки, за исключением Атлантики к северу от линии южная Бразилия — Ангола, половины Индийского океана к северу от южного тропика и экваториального клина в Тихом океане между линиями южная Япония — Гавайи — Коста-Рика и Коста-Рика — о-в Пасхи — северовосточная Австралия.
Билл Шутт, зоолог, научный сотрудник Американского музея естественной истории и почетный профессор биологии Университета Лонг-Айленда (кампус LIU Post), рассказывает естественную историю сердца человека и других животных – захватывающую историю эволюции и научного прогресса. Книга состоит из трех частей и начинается с обзора животного мира, помогающего разобраться в анатомии сердца, его функциях и эволюции. Шутт раскрывает секреты сердец насекомых, лошадей, червей, жирафов, змей и ящериц; перед нашими глазами проходит вереница сердец – большие, маленькие, холодные и даже несуществующие.
Эта книга об одних из наиболее интересных и популярных животных земного шара. Ее автор — немецкий писатель Ганс Бауэр — стремился сообщить о них самые разнообразные сведения. Живо и увлекательно рассказывает он о жизни слонов среди природы и в неволе в давно минувшие и нынешние времена, об удивительных физиологических особенностях этих гигантских представителей животного мира, о том, как ловят слонов и как их приручают и дрессируют, о ценнейших слоновых бивнях — слоновой кости и о многих других интереснейших особенностях этих своеобразных животных.
Исчезновение мамонтовой мегафауны, которая в позднем плейстоцене доминировала в тундростепях Северного полушария от Европы до Аляски, остается одной из самых интригующих загадок. На рубеже позднего плейстоцена и голоцена произошло массовое вымирание крупных млекопитающих в постледниковой Голарктике, но некоторые из них смогли адаптироваться в новых условиях. Подзнеплейстоценовый степной бизон был одним из самых типичных представителей мамонтовой мегафауны. В Северной Америке наибольшее развитие в голоцене получила степная ветвь его потомков.
Эта книга завершает четырехтомный цикл рассказов о животных. Первая часть — беспозвоночные. Они обитают повсюду: пронизывают и воздух, и землю, и воды земные от поверхности до самых больших глубин. Как устроен осьминог и каковы его повадки? Может ли спрут потопить корабль? Миф или факт, что скорпион, окруженный кольцом из раскаленных углей, убивает себя? Об этом поведает книга. В «Ископаемых животных» рассказывается об эволюции некоторых представителей мира животных, включая человека. Как объяснить, что девонская рыба целакант сохранилась до наших дней, тогда как гигантские ящеры мезозоя вымерли? Сложный и загадочный путь эволюции животных рассматривается в контексте происхождения и развития жизни на Земле.
Белый медведь — редкий представитель мировой фауны, приспособившийся к жизни в исключительно трудных условиях — во льдах Северного Ледовитого океана. Этому животному и посвятил свою книгу доктор биологических наук С. М. Успенский. В ней рассказывается о численности белого медведя, его поведении, морфологических и физиологических особенностях. Большое внимание уделено мерам охраны животного.
Эта книга — краткое, но яркое повествование о первых полностью сухопутных насекомых, с размышлениями о путях их эволюции и о средообразующей деятельности животных, постоянно воссоздающей биосферу. Она — плод длительных наблюдений автора в природе, тщательного штудирования научной литературы, а также чтения лекций. Книга в увлекательной форме расширяет горизонты школьной программы и делает более содержательным постижение соответствующих глав зоологии и экологии. По форме она может быть отнесена к особому жанру научно-художественной литературы.
В книге приводятся сведения, знакомящие читателей с эволюцией, экологией и использованием в народном хозяйстве, практике и медицине шляпочных грибов-макромицетов. Рассмотрены вопросы их происхождения, трофической специализации, фенологии, их роль в круговороте веществ и энергии в лесных сообществах, польза и вред.Она предназначена для широкого круга читателей, любителей-грибников, биологов, биогеографов, учителей.
Книга посвящена одной из самых интересных и загадочных проблем орнитологии — проблеме верности перелетных птиц родине и дому. Чувство «верности дому» присуще самым разным животным — от насекомых до приматов, включая человека. Это чувство имеет инстинктивную основу и проявляется у особи в стремлении вернуться домой — в знакомое ей место после временного отсутствия. Для перелетных птиц «домой» может означать место рождения, гнездования, зимовки.Для читателей, интересующихся проблемами биологии и орнитологии, а также для любителей природы.
Флюорит — один из удивительных минералов, широко применяющийся в металлургии, химической промышленности, в производстве керамики, в строительной индустрии. Уникальные оптические свойства флюорита легли в основу создания широкого класса исследовательских оптических приборов и технических устройств. В нашей стране была успешно решена проблема создания искусственных кристаллов оптического флюорита, полностью заменившего природные кристаллы.
Любой остров, расположенный в тропиках, представляет собой своего рода лабораторию, в которой сама природа ставит эксперименты по экологии и эволюции животных и растений. Поэтому понятен тот большой интерес, который ученые проявляют к фауне и флоре островов, расположенных в низких широтах. В предлагаемой книге процессы, характерные для тропических островов, анализируются на примере животного мира Кубинского архипелага. Автором рассмотрены история формирования кубинской фауны, пути заселения островов выходцами с континента.