Морская слава Беларуси - [7]
Подойдя как можно ближе к крепости, бомбардирское судно в течение почти суток обстреливало турецкие укрепления, несмотря на сильный огонь противника. За мужество, проявленное в этом бою, Казарский был награждён золотой саблей с надписью «За храбрость». В конце 1828 года капитан-лейтенанта назначили командиром брига «Меркурий». Приняв корабль, Казарский много сделал, чтобы привести его в порядок. К весне судно было готово к плаванию. Экипажу корабля стали поручать самые ответственные задания. Как правило, это было крейсерство. Вот и теперь бриг уже три дня патрулировал у берегов Турции.
14 мая 1829 года крейсера подходили к Босфору, поближе к Константинопольскому рейду, чтобы определить, где находится турецкий флот. Впереди шёл «Штандарт», за ним — «Орфей» и «Меркурий».
Встало солнце. Туман рассеялся. Экипаж только успел позавтракать, как раздался крик вахтенного на салинге[40]: «Неприятель на ветре!»
— Ишь, глаз какой острый, — сказал Казарский, отрываясь от подзорной трубы. — Тут в трубу едва видно, а он разглядел.
На «Штандарте» подняли сигнал: «Следовать за мной!» Русские корабли стали сближаться с турецким флотом. Это не было бравадой. Надо было подойти поближе, чтобы точно подсчитать количество неприятельских судов и определить, куда они направляются. Расстояние до противника заметно сокращалось. Турки шли спокойно вдоль анатолийского берега, растянувшись почти на милю. Русские крейсера повернули и пошли параллельным курсом.
На «Меркурии» командир и вахтенный офицер считали турецкие корабли.
— Шесть линейных, два фрегата, два корвета, один бриг, три тендера[41], и ещё четыре мелких судна. Всего восемнадцать, — подытожил Казарский. — Это флот, господа!
— И идёт он в Константинополь, судя по курсу, — добавил Новосильский.
— Видно, идут они из Синопа[42], — вступил в разговор лейтенант Скарятин, старший офицер корабля, только что поднявшийся на палубу.
— Штурман, какое расстояние до противника? — спросил командир.
— Семь-восемь миль, — доложил поручик Прокофьев.
— Пора бы уже и поворачивать домой, — осторожно произнёс за спиной старшего офицера мичман Притупов.
— Будем ждать сигнала старшего в отряде, — сказал Казарский и обернулся. Перед ним стояли все его четыре офицера, и лица их были сосредоточенные.
Казарский не подавал виду, но и он был встревожен тем, что они сближались с неприятелем. «Меркурий» был более тихоходным кораблём, чем «Штандарт» и «Орфей», и в случае погони ему пришлось бы туго.
И будто в ответ на его тревожные мысли сигнальщик прокричал:
— Неприятель делает поворот!
Турецкий флот начал разворачиваться в сторону крейсеров. На «Штандарте» взвился сигнал: «Каждому судну сделать курс, при котором имеет лучший ход».
— Поднять все паруса, — приказал Казарский.
Засвистела дудка боцмана, матросы побежали по вантам[43]. Русские корабли развернулись и поспешили на север. Отличные ходоки — «Штандарт» и «Орфей» — сразу же вырвались вперёд. Бриг «Меркурий», хоть и нёс предельное количество парусов, стал отставать от них. Вскоре фрегат и бриг можно было видеть только с носовой части «Меркурия». А турецкие корабли приближались. Впрочем, весь флот отстал, погоню продолжили два линейных корабля.
Солнце катило над морем, забираясь всё выше и выше. Становилось жарко. Волны под форштевнем[44] корабля сверкали, играя множеством немыслимых красок. Бриг почти не качало. Казарский внимательно разглядывал в подзорную трубу турецкие корабли. Они ещё были далеко, но расстояние медленно сокращалось. Впереди, где белели паруса «Штандарта» и «Орфея», раздались выстрелы, приглушённые расстоянием.
— Неприятеля хотят обмануть, мол, наша эскадра рядом, — с надеждой проговорил штурман.
— Но турок-то не отступает, — покачал головой командир, — видишь, как гонит под всеми парусами. Не понимаю, чего это они решили устроить такую погоню. Два линейных — за одним бригом!
Казарский не знал (да никто ещё из русских не знал), что три дня тому назад случилось событие невероятное, из ряда вон выходящее. Произошло вот что.
После того как в апреле в Сизополе была создана операционная база русского флота, оттуда периодически стали выходить корабли для нападения на прибрежные крепости, крейсерства на коммуникациях, блокады портов, ведения разведок. И, надо сказать, действовали русские весьма успешно. А 4 и 6 мая отряд под командованием капитана 1-го ранга Скаловского[45] расстрелял и сжёг строящиеся линейный корабль в Пендераклии[46] и корвет в местечке Ак-чесор. Этот дерзкий рейд переполнил чашу терпения турок. Султан Махмуд Второй был вне себя от ярости и приказал своему капудан-паше[47] вывести флот на поиск отряда Скаловского. Турецкая эскадра не нашла отряд, но 11 мая около Синопа встретилась с русским фрегатом «Рафаил». Окружив корабль, турки потребовали спустить флаг, и командир фрегата капитан 2-го ранга Стройников сдал судно без сопротивления. Случай невероятный!
