Морская Авиация - есть! - [49]

изучил замысел своего решения, согласился, внес посильный вклад, - помог "разбавить"

тушь, поехал отдыхать. Военная мысль кипела ещё полтора дня.

Понедельник. Улетаем. "Решение" аккуратно свернуто и уложено в чехол. Мы с

командиром его не видели, но ЗНШ говорит, что все нарисовано правильно. Очень

хочется, что бы так и было, но проверять нет ни времени, ни сил.

Прошло 3 часа, прилетели, разместились в местном "Хилтоне". Камчадалы уже два

дня как прилетели, поэтому смотреть на них больно. Обед в номере плавно перешел

в ужин. Те, кто досидели до завтрака, уже ни чем не отличались от камчадалов.

Военный Совет. Атавизм или рудимент революционных времен, но очень нудно.

На трибуне зам. Командующего по тылу, рассказывает, как они (тыл) подготовились

к зиме. Кто не спит, те живо обсуждают, где овощи дешевле, почем колеса, где

будут обедать... Зам. по тылу заканчивает доклад, рапортует, что, не смотря на

отсутствие средств, они смогли отремонтировать штаб. Именно в этот момент

огромный кусок лепнины с потолка падает на стол перед Командующим. Зал затих,

притаился. С громким стуком падает в проход между рядами крепко заснувший

подполковник, командир базы. Взрыв смеха, бодрые выкрики в зале. Пришлось

объявлять перерыв. Пришло время доклада "Решения". Это "Решение" никому не нужно,

ограничились изъятием и архивированием "Пояснительной...". Два часа решаем

служебные вопросы, то есть околачиваемся по кабинетам и усиленно приводим себя в

состояние, близкое к коматозному.

Улетаем. В полете "наиболее стойкие марксисты" все-таки добиваются потери

сознания. Два часа полета, и мы на родном аэродроме. Вот и ещё одни сборы

руководящего состава позади. А сколько их ещё будет...

Перелет.

Нас в очередной раз пригласили на сборы руководящего состава. Прекрасный случай

встретиться с братом. Мы честно поработали с отделами и службами, впереди был

Военный Совет и разлет. Мой брат, НШ транспортного полка, придумал для себя

повод не присутствовать на Военном Совете, - обеспечение нашего отлета.

Проникнувшись его озабоченностью, командование разрешило брату не присутствовать

на Военном Совете. Все понятно, ведь брат служил в радиусе 40-ка км от гнезда

политической мысли ВВС ТОФ, и в любой момент мог быть охвачен всем величием

решений Военного Совета.

Брат службу знал, поэтому много не выпивал. Так, просто для налаживания

взаимопонимания с теми, кому посчастливилось поприсутствовать на заседании. Это

мы поняли, когда прибыли к самолету, предназначенному для нашей перевозки. То

есть, разговаривали мы с ним на одном языке. Брат представил нам самолет Ан-12,

предназначенный для нашей перевозки, дал 20 минут на все предполетные дела,

потом загнал нас в гермокабину, зашел туда сам, закрыл дверь. Вполне объяснимо,

что он подождал, пока мы накроем стол, присел с нами, выпил рюмку "на ход ноги".

Вышел командир корабля, испросил у НШ АП разрешения на дальнейшие действия,

получил "Добро", и, неожиданно для брата, порулил. Все эти движения очень резко

прекратил Ком. АП, стоящий под самолетом. Командир потребовал вернуть ему НШ АП.

Брат совершенно нормально попросил открыть рампу для выхода. "Бортач" попробовал

открыть дверь в грузоотсек, но попытка не удалась. Изучение ситуации показало

следующее, - 8 тонн груза, находящиеся в грузоотсеке, упакованные в "сетку", от

резкого торможения "пошли", и наглухо замуровали дверь в гермокабину. Нас,

летящих в таежный гарнизон в 1000 км от Владивостока, это не взволновало, пусть

летят, там разберемся, водки хватит, чтобы переждать время разгрузки на родном

аэродроме. Оценив обстановку, Ком. АП понял, что не надо ничего никуда

докладывать, надо просто принять решение об "откомандировании" НШ АП в наш

гарнизон для "работы с документами". В транспортном полку уже тогда были

радиотелефоны типа "Моторола", переговорив с братом, Ком. АП подтвердил свое

решение, брат дал команду командиру корабля на дальнейшие нормальные действия.

Полетели плановым порядком.

Прилетели, зарулили. Тут уже заторопились мы, коренные жители гарнизона. Мы не

стали ждать, пока разгрузят самолет, просто вышли через аварийный люк штурмана.

Те, кто летал на Ан-12, понимают, о чем речь. Брат, как имеющий какое-то

отношение ко всему этому бардаку, "похвалил" экипаж, наобещал им "всяческих благ"

за прекрасное раскрепление груза, и тоже покинул самолет способом, не всегда

приемлемым для руководящего состава транспортного полка.

Моя жена уже давно не удивлялась причудам военной службы. Ну, ждала одного мужа,

прилетели два, - ничего страшного, всякое в этой Авиации бывает. Помылись,

переоделись. Если учесть, что мы с братом близнецы, то можно понять, что проблем

с переодеванием брата не возникло. Сели ужинать. Запили еду. У брата возникла

нормальная мысль, - надо предупредить жену, что к ужину он немного опоздает.

Связь, в те времена, ещё осталась в руках НШ, поэтому не удивительно, что до его

квартиры в Артеме удалось дозвониться всего через час. Брат уведомил жену, что к

ужину он несколько опоздает, дня на три, не больше, а сегодня он поужинает у

своего брата, всего каких-то 1000 км севернее своей кухни. Все слова "благодарности"