«Моревизор» уходит в плавание - [9]
Но человек умён. Он сумел продлить себе время пребывания под водой. Человек изобрёл водолазный костюм — скафандр. Стал ходить по морскому дну в водонепроницаемом комбинезоне. На ногах — галоши со свинцовыми подошвами. На голове — круг и металлический шлем, от которого отходит резиновый шланг. Водолаз работает на морском дне, а дышит воздухом земли, который ему подают по шлангу. Но не отойдёшь в сторону дальше, чем позволяет шланг, — всё равно как на привязи.
А теперь стало возможно свободно путешествовать под водой. Плыви, куда хочешь, в одних трусиках, только надень на спину акваланг — «подводные лёгкие». Акваланг — это баллоны, наполненные сжатым воздухом или кислородом. Две изогнутые резиновые трубки соединяют баллоны с мундштуком. Акваланг в 1943 году изобрели французы Жак-Ив Кусто и Эмиль Ганьян.
Надевай баллоны на спину, а мундштук бери в рот. В таких костюмах натуралисты собирают на дне моря коллекции, ныряльщики охотятся на акул, ученые и спортсмены опускаются под воду.
Сейчас «подводные легкие», словно ранец, надевала на себя Катя. Майя подала ей резиновую маску с особым толстым стеклом для глаз.
— Поплюй на стекло, — напомнила Майя, — и прополощи маску в море, тогда стекло не запотеет. И, пожалуйста, не забывай пускать пузыри.
Майя не зря говорила о пузырях. Воздух, который выдыхает человек-лягушка, пузырями подымается вверх. Чем ближе к поверхности, тем крупнее становятся пузыри. Если с лодки видят эти крупные, бурлящие пузыри, значит, всё в порядке: ныряльщик дышит под водой.
— Не забуду! — засмеялась Катя. — Ну, пока!
Всплеск. Над водой мелькнули огромные лягушачьи лапы — Катины ноги, и море сомкнулось.
Катя заблудилась
Кате казалось: как только она очутится под водой, со всех сторон ее обступят морские чудища. Но пока что ныряльщицу окружал только зеленоватый туман. Впрочем, это был особый туман, которого на земле не увидишь. Кончалась подводная весна — время расцвета плавучих пастбищ. Морская муть планктон живым зеленым туманом застилал воду.
В тумане бесшумно скользнули узкие силуэты. Это спугнутые Катей рыбы покинули свое плавучее пастбище. Исконные жители подводной страны, они легко распознавали ее путевые знаки. Но Катя была здесь чужая. И с ней случилось то, что часто бывает с ныряльщиками. Катя заблудилась, потеряла чувство направления. Думая, что плывет в море, на самом деле плыла в порт.
И вот она увидела продолговатую глыбу, повисшую в воде. «Подводный утес!» — подумала Катя. Разноцветные водоросли тихо шевелились, словно приветствуя ее приближение. Странно было одно: почему этот мохнатый утес не упирается в дно, а как туча висит над головой.
У Кати была с собой сумка для сбора коллекции. Зеленые, бурые, красные водоросли обрывались с висячего утеса легко. Но приросшие к нему ракушки не поддавались. Упрямая Катя вцепилась в ракушку и почувствовала, что тащит ее за собой. Ускользала не только ракушка — весь висячий утёс сдвинулся с места и, покачивая водорослями, медленно уплывал.
Отчаянным рывком Катя вырвалась наверх. И, хотя опасность была уже позади, Катя стала кричать. На её крик поспешили люди с баржи, с той самой баржи, чьё обросшее дно наша ещё неопытная в подводных путешествиях «лягушка» приняла за утёс.
А потом к месту происшествия подошёл катер, и начальник порта Павел Иванович вызвался отвезти наших морских следопытов домой.
— Теперь вы всё знаете, — тихо сказала Катя. — Неважно получилось. Но кое-какие коллекции я собрала.
— Покажи, — коротко потребовал Славка.
Он порылся в Катиной сумке и объявил:
— Мусор. А визгу на весь порт. В первый же день осрамились. Придётся списать Катю на берег.
Мы ахнули. Шутка сказать: списать на берег! Но за бедную «лягушку» вступился наш гость.
— Простите, — сказал он, — по-моему, за нарушение порядка в порту прежде всего в ответе капитан. — Тут он пристально посмотрел на притихшего Славку. — Так же неверно, будто Катина коллекция (кстати, я сам в неё кое-что прибавил) не представляет интереса для моряка. Я бы мог рассказать один случай…
— Пожалуйста, расскажите! — закричали приободрившиеся «лягушки».
— Тогда слушайте. Это было в первую мировую войну. В Адриатическом море два английских крейсера, «Дармут» и «Бристоль», встретились с противником — кораблями австрийцев. Флагман[1] «Дармут» передал «Бристолю» приказ: «Следовать за мной». И что ж? Вопреки приказу «Бристоль» стал отставать. Этим воспользовались австрийцы. Они атаковали одинокий флагман, и он должен был принять бой.
Флагман надеялся: сейчас подоспеет на помощь «Бристоль». Но шли минуты, каждая из них могла решить исход боя, а «Бристоля» всё не было. Прошло двадцать минут, когда наконец флагман услышал залп ещё далёкого «Бристоля».
По окончании боя капитана «Бристоля» вызвали на флагман.
«Крейсер у вас или черепаха? — насмешливо спросил его адмирал. — Вас надо под суд отдать за невыполнение приказа! Что-нибудь можете сказать в своё оправдание?»
«Сказать? Нет, сэр. Но показать — да. Прикажите осмотреть днище «Бристоля». Это моё оправдание», — спокойно ответил капитан.
Оказалось, что к днищу прицепилось столько «безбилетных пассажиров», что из-за них крейсер и потерял свою скорость.
