Море в ладонях - [23]

— Турист надо холл, вилла, бассейн, хороший вино, красивый подруг… Самый лучший авиакомпаний будет возить сюда иностранный турист. Вы сам станет возить пассажир Вашингтон, Монтевидео, Париж, Лондон, Рим… Вам будет очень крупно идти доллар. Пусть доллар идет ваш карман… Это плохо, да, мистер Дробофф?!

— Плохо, неплохо, но вряд ли для нас приемлемо.

— Но ваш правительств не запрещайт турист быть здесь…

— Милости просим! Однако в свое время некоторые из ваших деловых людей предлагали бесплатно построить автостраду от Владивостока до Москвы лишь бы мы разрешили наводнить наши рынки вашими автомобилями, отказались от строительства своих заводов.

— Вы лис, мистер Дробофф, вы хитрый. То был не мой разговор. Там золото в Штаты, здесь золото вам!

— У нас говорят: не все золото, что блестит. Есть кое-что подороже.

— Да?! — удивился Кларк. — Что есть подороже?

— Независимость.

— О-о-о! Мистер Дробофф, вы политик! Я деловой человек. Мне золото, который блестит.

И мистер Кларк стал вновь рисовать преобразование байнурских берегов согласно своей концепции. Берега священного моря, замкнутые в круг, равны двум тысячам километров. Здесь есть где развернуться. Здесь есть места, обжитые человеком всего год назад, и есть места, где располагались первые стоянки племен, заселивших Байнур почти пятьдесят веков назад.

— Феноменаль! Это большой реклама. Надо много, много строить!

— Виллы и бары? — подчеркнул насмешливо Дробов.

— О понимай! Надо догнать Америк!. Давай, давай! Мясо давай, молоко давай, все давай! Русские любят слово давай. Теперь завод давай!

И мистер Кларк неожиданно для Дробова и Тани поведал свою точку зрения на строительство Еловского целлюлозного. Он объявил, что русские не умеют считать деньги, завод принесет только вред, что идеализм враг экономики. Все равно на душу населения Америка получает двести семь килограммов бумаги и картона, а Советы только шестнадцать. Целлюлозы Америка производит в восемь раз больше. Русские погубят Байнур и не догонят Штаты. Так считает он, мистер Кларк — деловой человек современности.

В такой плоскости разговор с Кларком никогда не велся.

— Вы что же, не допускаете сотрудничества экономики с идеологией? — уточнил Дробов.

Кларк превознес экономику. Если даже Байнур не делать туристским, то и тогда его воду надо тратить как золото. Он сослался на американского ученого Нейса. Привел цифры. Дробову они были известны, Таня же удивилась, что на нашей планете только два и восемь десятых процента пресной воды. Однако более двух и пятнадцати сотых — льды Антарктиды, Арктики, горные ледники, одна тысячная в газообразном состоянии, шестьсот тридцать пять тысячных — это реки, пресные озера, подземные (резервуары и потоки. Хуже того, лишь половина пресной воды находится на поверхности и ее используют интенсивнее. Только в горах и на сибирской земле можно напиться, не рискуя здоровьем… В барах Италии стакан пресной воды дороже вина…

Байнур представился Тане, действительно, чашей, наполненной золотом. И эта чаша вмещала ни много ни мало почти двадцать пять тысяч кубических километров лучшей в мире воды. С одной стороны, Таню охватила гордость за озеро, с другой — снова стало не по себе от всех этих споров и нареканий. Она ждала, что скажет Андрей.

— По-вашему, мистер Кларк, на приобретенную от туризма валюту мы купим любое количество целлюлозы? Но по законам Штатов, целлюлоза — стратегическое сырье, и вы не торгуете ею с нами. Где же логика?

— О, мистер Дробофф, я — нет политик, я деловой человек. Надо искать выход.

— Мы и ищем его… выходит, всех слушай, да не всех слушайся.

— Как, как?

И когда смысл сказанных слов дошел до Кларка, он громко расхохотался.

Они разошлись по машинам. Начался крутой и извилистый спуск над самым Байнуром. Впереди показался мыс, далеко выступающий в море. Казалось, до мыса рукою подать, и Таня, устав от всего, с облегчением подумала, что скоро Еловск.

В турбазе Кларкам отвели лучший щитовой домик. Американцы решили так просто не отпускать от себя Дробова и Таню. Легкий ужин, хотя бы чай, они разделят вместе.

Таня была и удивлена, и не удивлена, когда увидела Юрку. Он пришел в турбазу договориться с массовиком о товарищеской встрече по волейболу.

Юрка издали крикнул:

— Хелло, люди!

Все рассмеялись. Юрка не понял, в чем дело. Подо шел, руки в брюки, полы пиджака заброшены назад. Его привлек и необычный наряд Джейн, успевшей перед поездкой переодеться. На ней были узкие брючки, белые туфли, белоснежная, плотно облегающая талию и бедра вязаная кофта.

— Хелло, говорю!

— Хелло! — ответила Джейн, протянув Юрке руку.

— Юрий! — назвался он.

— Джейн!

— Мистер Кларк! — сказал Дробов, представляя Юрке американца.

Юрка вытаращил глаза, словно заглотил неочищенное яйцо. Все еще больше расхохотались.

— Веселый мужчина! — сказал мистер Кларк.

— Веселый, — подтвердил Дробов. — С ним не соскучишься.

Но смущение Юрки тут же прошло:

— А я сразу понял: вы — иностранцы! — соврал он, чем вновь всех насмешил.

— Прошу, — сказал мистер Кларк, приглашая в дом.

Юрка и Джейн нашли быстро общий язык. Она настроила приемник на Окинаву. Музыка в медленном ритме плеснулась тихой волной за раскрытые окна. Джейн взяла Юрку за руку, и они чуть враскачку пошли танцевать. Они прошли круг, второй, и Джейн склонилась щекой к его плечу. Потом она откинула голову и прямо заглянула Юрке в глаза, желая что-то понять. Высокий, красивый и сильный парень, видимо, понравился ей. Джейн снова склонилась, ушла вся в танец. Так танцуют влюбленные пары в Штатах, и здесь ей не хуже, чем там.