Моральное воспитание - [104]

Подводя итог, можно сказать, что альтруизм, привязанность к чему-то иному помимо себя, не является, как это иногда утверждали, чем-то вроде таинственной, экстраординарной способности, посредством которой человек осуществляет насилие над своей изначальной природой и противостоит ей. Ренан в одной из речей, посвященной цене добродетели, считал возможным говорить о преданности, о духе самопожертвования и солидарности как о прекрасной нелепости и похвальной нелогичности[184]. В действительности же нет ничего ни менее таинственного, ни более естественного. И чтобы развеять эту мнимую тайну, нет необходимости сводить альтруизм, как это делали Ларошфуко и утилитаристы, к какой-то выродившейся форме эгоизма, что означает лишение его всех его отличительных признаков. Реально эти два чувства никоим образом не проистекают одно из другого, но оба они укоренены в нашей ментальной природе, выражая лишь два ее аспекта, которые друг друга подразумевают и взаимно друг друга дополняют. Вот почему мы смогли обнаружить наличие альтруизма у ребенка, причем с первых лет его жизни. Конечно, альтруизм ребенка не является ни обширным, ни сложным, по причине того, что его интеллектуальный горизонт весьма ограничен. За пределами того, что его непосредственно касается, для него начинается неизвестность. Необходимо также учитывать тот факт, что в некоторых отношениях круг существ и предметов, которым он симпатизирует, шире, чем у взрослого. Поскольку он наделяет чувствами даже неодушевленные предметы, он участвует в их жизни, страдает их воображаемыми страданиями и наслаждается их удовольствиями: он жалеет свою поранившуюся куклу, смятую и порванную бумажку, камни, всегда остающиеся неподвижными на одном и том же месте. Кроме того, не нужно упускать из виду, что его эгоизм находится в связи с его альтруизмом: поскольку его индивидуальность не отличается значительной сложностью, она предоставляет лишь небольшое число мест прикрепления для эгоистических чувств. Единственные испытываемые чувства такого рода – это те, которые касаются его материальной жизни и его игр. Эгоизм взрослого более сложен. Тем не менее невозможно недооценить тот факт, что культура имеет следствием гораздо большее пропорциональное развитие альтруистического аспекта нашей природы, чем противоположного аспекта. Мы обнаружили у ребенка рычаг, который нам необходим, чтобы на него воздействовать. Остается лишь найти, как им пользоваться. Именно этим мы и займемся на следующей лекции.

Лекция пятнадцатая Влияние школьной среды

Альтруизм, привязанность человека к чему-то, что не является им самим, часто представляли как своего рода таинственную, экстраординарную, почти необъяснимую способность, посредством которой человек осуществляет насилие над своей исконной природой и противостоит ей. На предыдущей лекции мы видели, что нет ничего ни менее таинственного, ни более естественного. И чтобы развеять эту мнимую тайну, нет необходимости сводить альтруизм, как это сделали Ларошфуко и утилитаристы, к какой-то форме замаскированного эгоизма, что означает отрицание альтруизма под предлогом стремления сделать его постижимым. Но в действительности он так же непосредственно базируется на психологической природе человека, как и его противоположность. Эти два рода чувств лишь выражают два различных, но неразделимых, аспекта всякого ментального механизма. Постольку поскольку наша деятельность сосредоточивается на нас самих, на том, что составляет нашу индивидуальность и отличает нас от существ и вещей, находящихся вне нас, существует эгоизм; альтруизм, наоборот, существует тогда, когда наша деятельность направлена на объекты, которые являются внешними по отношению к нам и которые не составляют элемент нашей личности. Но поскольку мы можем привязываться к этим объектам, только если мы их каким-то образом себе представляем, постольку они, будучи внешними, в известном смысле являются элементами нас самих; ведь они существуют и живут в нас в форме выражающего их представления. Именно с этим представлением мы связываемся непосредственно, именно его нам не хватает, когда представляемой вещи там больше нет или же она больше не является самой собой; и, следовательно, во всяком альтруизме есть эгоизм. Но и наоборот, поскольку наше Я создано из элементов, которые мы взяли извне, поскольку наше сознание не может подпитываться исключительно из самого себя, поскольку оно не может мыслить пустоту, но ему необходим материал, который может прийти к нему только из внешнего мира, постольку в нас есть нечто иное, нежели мы сами, и, следовательно, в самом эгоизме существует альтруизм. Мы видели, в частности, как активный, развивающийся эгоизм, тот, который имеет целью расширение нашего существования, предполагает некоторое распространение, некоторое развертывание внешней деятельности, подлинную способность к самоотдаче и расходованию самого себя. Словом, самими потребностями своей природы сознание одновременно ориентировано в обоих направлениях, которые привыкли противопоставлять друг другу, вовнутрь и вовне; оно не может быть целиком вне себя и не может быть замкнуто в себе. В том и другом состоянии жизнь сознания прекращается. В чистом энтузиазме, как и в сосредоточенности на самом себе, как у факира, мышление, как и деятельность, прекращается. Это две формы ментальной смерти. Но хотя эгоизм и альтруизм сближаются таким образом до того, что взаимно друг в друга проникают, они тем не менее остаются различными. Из того, что они уже не противостоят друг другу, не следует, что они смешиваются воедино. Всегда остается различие между объектами, к которым мы привязаны в этих случаях, и, хотя это различие лишь в степени, оно не перестает быть реальным. Можно сказать, что, поскольку альтруистические стремления, когда они удовлетворены, вызывают у нас удовлетворение, они так же эгоистичны, как и другие. Но всегда остается значительное различие, состоящее в том, что в одних случаях мы находим удовлетворение в достижении объектов, которые являются для нас личными, в других – в достижении объектов, которые, хотя и представлены в нашем сознании, тем не менее не являются отличительными элементами нашей личности.