Монстры повсюду - [31]

Но на самом деле, всё сейчас зависит от тебя. Господи Иисусе, Криг! Если ты любишь этот мир и его обитателей; если не хочешь, чтобы наша планета стала колонией древнего невыразимого ужаса; если не желаешь видеть, как человеческая раса падёт под гнётом мерзости, которую даже невозможно описать, тогда ты сделаешь то, о чём я прошу.

Приди ко мне домой, дружище. С ружьём. И когда я выйду тебе навстречу, застрели меня. Застрели насмерть, а останки раствори в кислоте. Не сжигай их! В этом мире не существует пламени, способного превратить эту плоть в пепел! Убей меня и расплавь в кислоте, пока ещё не поздно. Но ради Бога, умоляю, не дотрагивайся до меня! Не позволь моей плоти коснуться тебя, иначе эта чума возродится в тебе.

Убей меня, Криг. Прошу. Убей. Прояви жалость. И до последнего кусочка раствори мою плоть в кислоте, ибо даже если моё тело покажется тебе мёртвым, в нём всё равно будет сохраняться жизнь".

На этом письмо заканчивалось.

Крофт сказал то, что я и ожидал, но не думал, что он станет просить именно меня о таком. Возможно, нужно было обратиться в полицию, но я знал, что это бесполезно. Они не станут утруждать себя и растворять труп Крофта. Они заберут его на вскрытие, возьмут образцы тканей и выпустят эту заразу на свободу.

Нет, я должен сделать всё сам. Я больше никому не могу доверить такое задание. В память о нашей с Крофтом дружбе я должен совершить нечто безумное и немыслимое. Я обязан сделать это ради него. Да и ради мира в целом.

Я спрятал письмо в ящик стола и начал составлять план убийства.

8

Дом Крофта стоял, погрузившись в раздумья.

Моё сердце колотилось, как бешеное, дышалось с трудом. Я в жизни не был так напуган. Я припарковался на улице и понёс картонную коробку, полную нужных мне вещей, в дом. И старался держаться в тени, что было абсолютно нетрудно на этом старом, заброшенном участке. Коробка была очень тяжёлой, и пока я донёс её до заросшего травой двора, был уже весь мокрый от пота. Поставил коробку в кусты. В ней было всё, что мне могло понадобиться: четырёхлитровая бутыль концентрированной серной кислоты, защитные перчатки и маска, чтобы я не расплавился вместе с Крофтом, две канистры бензина, полдюжины сигнальных ракет и некоторые другие вещи. А в кармане пальто было ещё кое-что: револьвер калибра .357 «Магнум», который я купил на чёрном рынке. Пару выстрелов из него могут остановить даже здорового слона. Я стрелял из такого, когда служил в армии, и умел отлично с ним управляться. Но на этот раз... Просто надеялся, что его мощности хватит.

Я засунул три сигнальных ракеты в куртку и вылил одну из канистр керосина в ведро. Привязал ударопрочный фонарь к ремню. Затем я вскрыл окно у чёрного входа и очутился внутри. В доме было тихо, но я тяжело дышал; адреналин нёсся по моим венам. Я около пяти минут постоял в тишине, привыкая к этому мрачному месту и позволяя ему привыкнуть ко мне.

А затем двинулся закончить то, за чем пришёл.

Пока крался по узким, извилистым коридорам, я, наверно, поседел от страха. Каждую секунду я ждал, что Крофт или то существо, в которое он превратился, выпрыгнет на меня из темноты и совершит то, о чём я даже боялся думать. Но этого не произошло. Я знал, где он будет. Знал, что он будет сидеть в кабинете в окружении древних фолиантов и продумывать поглощение этого мира.

Мне не надо было его искать... Я шёл на запах. Этот дом и так никогда не пах, как весенний луг солнечным днём, но сегодня всё стало гораздо хуже. В воздухе стоял тяжёлый, удушливый запах, напоминавший смесь испорченной свинины и сгнивших трав. Гнетущий запах прелой листвы и разлагающегося в чернозёме трупа. Головокружительная, тошнотворная вонь, которая заполняла мои ноздри и проникала в голову.

У двери кабинета я замер и выдохнул.

Наверно, я ждал достойного повода, чтобы развернуться и убежать. Не знаю. Меня бросало то в жар, то в холод, а во рту неприятно горчило. Руки и ноги стали ватными, словно мне недавно укололи двойную дозу димедрола. Внутренности скрутило. Я слышал доносящиеся из комнаты звуки... Падающие книги, шум и голоса. Да, странные, жуткие бесплотные голоса. Они говорили на немецком, немного на латинском, а по большей части на каких-то непонятных гортанных языках, которые нормальный человек даже не сможет воспроизвести. И в одном я был полностью уверен: из-за двери доносилось множество голосов. Но, несмотря на их различное звучание, я каким-то образом был полностью уверен: все они принадлежали одному человеку. Может быть, то существо, что жило в Вердене, высосало разум десятков жителей Кобольддамма и сохранило их в клетках собственного организма.

Откуда мне знать?

Я прислушивался к звукам за дверью и понимал, что всё это закончится нехорошо.

Я тихонько снял фонарь с поясного ремня. Это был фонарь фирмы Коулмен с двойным фитилем. Я поджёг его зажигалкой и приспустил заслонку. Сжимая фонарь в одной руке и ведро бензина в другой, я пнул ногой дверь. Я сделал шаг вперёд, и в лицо мне ударила жаркая волна разложения, чуть не заставив вывернуться меня наизнанку. Я услышал влажный, скользящий звук и клацанье зубов. Я полностью открутил вентиль, и нечто завизжало громко и пронзительно, я почувствовал его зловонное дыхание на своём лице. Фонарь был мощным и прекрасно освещал комнату, загоняя тени по углам и под стол и позволяя мне всё отлично рассмотреть.