Монголия в XIII–XIV веках - [19]

По сообщению «Юань ши» и других китайских, источников, к концу XIII в. в Каракоруме получили большое развитие различные ремесла, и туда стали собираться купцы из многих стран мира. В городе проживало особенно много богатых купцов. Кроме того, в монгольских и китайских военных гарнизонах культивировались земледелие и огородничество. По всем этим причинам в эпоху Юань Каракорум не был покинут и по-прежнему оставался политическим и экономическим центром старой Монголии.

В источниках сообщается о том, что в период правления Тэмур-хагана (1294–1307) Каракорум был перестроен, но не уточняется, какие работы там были произведены.

В Каракоруме намечалось построить красивый дворец для Хубилая, который по приказу Монкэ-хагана управлял северными округами Китая. В этот же период Хубилай лелеял мысль сесть на хаганский престол после Монкэ. По данным некоторых источников, он доставлял старшему брату (любителю выпить) всевозможные китайские вина и, спаивая его, тайно беседовал с ним о важных государственных делах. К этому времени он уже решил построить себе дворец, не уступающий по красоте каракорумскому, вблизи Долоннора в южной части Монголии. Монкэ-хаган поддержал эту затею.

В 1252 г. китайский чиновник Яо Шу посоветовал Хубилаю построить новый город в местности Цзиньляньчуань и назвать его Кайпин[126]. Хубилай, приняв предложение Яо Шу, собирался немедленно начать строительство нового дворца, но столкнулся с противодействием других монгольских крупных ноянов. В частности, нояны Ариг-Бог и Аландар, разгадавшие замысел Хубилая, неоднократно напоминали Монкэ-хагану о таящейся в этом опасности для трона. Тем не менее возможно, что в 1255 г. Монкэ-хаган дал Хубилаю разрешение построить новый город. Тогда Хубилай не ставил вопроса о переносе столицы Монголии в другую часть страны, и такая мысль, очевидно, не приходила в голову Монкэ-хагану. Позволяя Хубилаю построить новый город, Монкэ-хаган рассматривал последний лишь как административный центр для управления Китаем.

Получив разрешение Монкэ-хагана, Хубилай в начале 1255 г. поручил китайскому чиновнику Лю Бинчжуну составить проект нового города. По указу Монкэ-хагана Лю Бинчжун подготовил проект строительства Кайпина в течение того же года[127]. Многие искусные мастера, штукатуры и строители, которые были заняты на работах по расширению Каракорума, отправились на сооружение Кайпина.

Строительство Кайпина, начатое в разгар лета 1256 г., было в основном завершено к концу 1259 г. Новый город, появившийся в южной части Монголии, впоследствии стал известен как Шанду (монг. разговорное «шанд», на старописьменном монгольском языке пишется «шангду»). То, что Кайпин был назван Шанду, связано с названием реки Шанду, протекающей вблизи города. Город по-китайски именуется Шанду, и это сочетание в переводе означает «Верхняя столица». Поэтому некоторые историки, исходя из значения компонентов китайского сочетания, пишут о городе как о Верхней столице.

В устных народных преданиях встречаются интересные сообщения о происхождении Шанду. Южномонгольская легенда гласит: «Однажды в древности Хубилай-хаган со своими войсками гнал зверя по реке Шанду в Желтой степи. Когда он собрался было переправиться через Шанду, она вдруг разлилась бурными волнами. Хубилай-хаган разгневался и сказал: "Какая ты глупая, Шанду! Высушим тебя, чтобы у тебя не было и желтой воды!" Хубилай повернул обратно и приказал шаманам и шаманкам обратиться к духам и высушить реку. Они погадали и сказали ему: "То было не плохим, а хорошим предзнаменованием. Вам суждено долго сидеть на хаганском престоле. Там же, где разлилась река, совершите жертвоприношения и назовите ставку свою Шанду!" Предание говорит, что так возник город Шанду».

Хотя это была одна из легенд, сложенных народом, но из нее ясно, что Шанду был назван по гидрониму.

На самом деле действительная причина переименования Кайпина в Шанду, возможно, заключается в убеждении монголов в том, что было необходимо сменить название Кайпин, данное китайским чиновником, на свое, монгольское. Они стали именовать город по названию реки, протекающей вблизи.

Шанду, который был летней резиденцией монгольских хаганов, с его прекрасной речной долиной и Желтой степью, заволакивающейся палевыми отблесками, в исторических сочинениях характеризуется как «красивый город с прелестными женщинами и ароматными винами».

В Шанду было развито кожевенное производство и существовал большой рынок для меновой торговли. В некоторых исторических источниках отмечается, что в Шанду помимо рынка, где торговали лошадьми, крупным рогатым скотом, существовал еще и невольничий рынок, где продавали рабов, служанок, крепостных[128].

Несмотря на то что Шанду получал всевозможную поддержку правителей династии Юань и становился крупным городом, он вряд ли превосходил Каракорум, вряд ли так же прославился и пользовался популярностью среди монголов. Но тем не менее в тот период он был вторым крупным городом после Каракорума. Из сказанного выше очевидно, что Хубилай очень ловко и последовательно осуществлял свой план переноса столицы Монголии в другое место. Сначала, в 1260 г., он перевел столицу Монголии из Каракорума в Кайпин, а затем, в 1264 г., перенес ее из Кайпина в Яньцзин (Пекин).