В тот день он снова поехал в Ракитное на новой «хонде». Родители подарили. На семнадцатилетие. Специально ехал: в Ракитном автомобильного движения практически нет, поэтому тут можно было попробовать разогнать «хонду» до максимальной скорости.
Парень поддал газу и на полной скорости влетел в Ракитное.
Руслана стояла около сиреневого куста и искала в собственной умной голове причину того, что вот сегодня ей, дочери известного бизнесмена Алексея Ордынского, вздумалось выкорчевать сиреневый куст. Самой. Своими руками. Охранники просились в помощники, но она решила управиться самостоятельно. Подошла к кусту, откинула граблями землю от корня и вдруг увидела среди мусора и сухих веток нитку с одинокой красной бусинкой.
Руслана улыбнулась, подняла нитку, отряхнула. Завязала на шее. Коснулась бусинки и неожиданным для себя самой движением прижала ее к груди.
– Удивительно… – молвила.
Наклонилась под куст, у корней увидела несколько живых зеленых веточек. «И зачем выкорчевывать живое? Пусть цветет», – подумала и не успела даже охнуть, как в конце улицы возникла яркая «хонда», пролетела мимо Русланы, остановилась около страшной хаты с убийством, развернулась и тише поехала назад, к Руслане.
Девушка бросила грабли. Демонстративно высокомерно ждала, пока парень подъедет. О да! Ей есть что сказать этому несчастью! Его ждет одно из двух: или он перестанет поднимать пыль коромыслом и исчезнет отсюда навсегда, или Русланины охранники объяснят ему то же самое, но уже более радикальными методами.
Он остановил мотоцикл возле нее, снял шлем, и Руслана увидела рыжего, как солнце, симпатичного парня. Он хотел сказать что-то одно, но вдруг увидел красную бусинку на Русланиной шее. Закашлялся.
– Ты кто? – спросил глухим от волнения голосом.
– Руслана, – ответила с вызовом.
– Сложно! – улыбнулся скептически. – Давай проще… Мо’ Руся?
– Маруся? – рассмеялась девушка. – А ты…
– Степан. Степа…
Глаза встретились. Он покраснел, развел руками, мол, да что это я, глянул на нее.
– Дай… – начал. И умолк. Словно чьи-то воспоминания и страдания окутали его и стали его собственными.
Она выдохнула неожиданно тяжело, словно чьи-то мечты и стремления стали ее собственными. Прикрыла глаза и прошептала:
– Сначала… скажи…
