Молодая и покорная - [15]

— Поддерживаешь своего соперника?

Она закрыла ладонями лицо.

— Все было проще, когда ты думал обо мне, как о своей сестре.

— Может я и последний извращенец на земле, прелесть, но я никогда бы не стал дрочить с мыслями о своей сестре, детка.

Она почувствовала, как на ее щеках заиграл румянец, а по телу разлилось тепло. Должно быть это неправильно, но на каком-то уровне ей были приятно осознавать, что Хаммер тоже не мог устоять перед ней.

— Я знаю, что разговаривая с тобой, иду по лезвию ножа, так как ты все еще по праву принадлежишь Лиаму. Поэтому прими мои слова в качестве дружеского совета. Перестань так чертовски бояться делиться тем, что у тебя внутри. Но если ты не собираешься быть честной с Лиамом, тогда, сними нахрен его ожерелье, и прекрати тратить его время.

Этот бушующий поток дерьма — результат ее собственных действий, уже порядком утомил Рейн. Но она не знала, как выбраться из этой карусели и прекратить свои страдания.

— Я нуждаюсь в нем.

В глазах Хаммера промелькнула боль.

— Тогда, ты должна принять решение.

— То же самое сказал и Лиам.

Неторопливым движением, выловив из тарелки маффин, она отломила от него кусочек.

— Почему ты подталкиваешь меня к нему? Все еще думаешь, что не подходишь мне?

Он замешкался.

— Я заметил в тебе изменения. И хоть я ненавижу это признавать, но их причиной является Лиам. Он сделал то, что не смог я. Пусть пока не до конца, но…

Она горько рассмеялась

— Мы оба знаем, что он скоро прекратит свои попытки, если, конечно, он уже этого не сделал. И я была бы законченной дурой, если бы верила в то, что раскрой я ему свою душу, он вернется.

— Если ты собираешься пойти по жизни, постоянно оглядываясь по сторонам в поисках опасности, ты пропустишь множество приятных вещей, попадающихся тебе на пути.

— Возможно, — прошептала она.

Но верить в то, что завтра она будет не одна? Для нее не было ничего сложнее, чем вера в будущее.

— Рейн…

Тяжело сглотнув, он наклонился к ней и обхватил ее подбородок своей широкой ладонью.

— Плох ли я для тебя? Возможно. Ты не создана для удовлетворения моих жестоких потребностей, а я не смогу жить, если причиню тебе вред. Но я счастлив, что ты есть в моей жизни. Всегда ли я буду хотеть большего? Да. Есть ли в этом твоя вина? Нет.

Сверля ее взглядом своих глубоких глаз, цвета лесного ореха, он наклонился.

— Я хочу, чтобы ты была счастлива. Пообещай мне, что ты сделаешь все возможное, чтобы это произошло.

Ради нее, он готов был пожертвовать своим сердцем. Нежность и благородство не были в числе добродетелей Хаммера. Но прямо сейчас, ради нее, он их продемонстрировал.

Никогда в своей жизни, Рейн не чувствовала себя такой жалкой.

— Я не знаю, как.

— Тогда научись. Временами это будет доставлять неудобства, местами будет больно, но ты сможешь. Иди и сделай это! Сейчас!

Глава 4

От дразнящих ароматов, рот Хаммера наполнился слюной, когда он вошел в клуб, специально украшенный по случаю Дня Благодарения: в помещении были расставлены столы, накрытые скатертями с символикой индейки. По мере продвижения по залу, он кивал членам клуба, сидящим за длинным столом, пока несколько саб разносили тарелки полные еды, и ставили их к уже имеющимся в изобилии блюдам.

Поставив на стол полный горшочек дымящегося картофельного пюре, Рейн вернулась на кухню. И пока она удалялась, взгляд Хаммера неотрывно следил за ее задницей. Интересно, она уже воспользовалась его советом и открылась Лиаму?

Незаметно для него, рядом нарисовался только что упомянутый ирландский придурок.

— Прекрати пялиться на Рейн, иначе я могу подпортить твою физиономию.

Повернувшись, Хаммер нахмурился.

— Какого хрена ты там бормочешь?

— Сегодня утром у Рейн пришла менструация.

Это заявление подействовало на Хаммера словно пощечина.

Прокручивая эти слова у себя в голове, он замер. Наконец, смысл сказанного проник в его сознание. И в следующее мгновение, он почувствовал, как судорогой свело его внутренности, высохли вены и разорвалось сердце. Его надежда, пусть и глупая на то, что у них есть шанс на совместную жизнь, рухнула. Проклятье, ему так хотелось, чтобы Рейн забеременела от него.

Не проронив ни слова, он умчался по направлению к хранилищу спиртного. Захлопнув за собой дверь, Хаммер очутился в небольшом затемненном помещении, на время ставшим для него убежищем. Привалившись спиной к стальной стойке с выпивкой, он судорожно вздохнул и зажмурился.

А что если бы Рейн все-таки забеременела от него? Он бы потащил ее под венец ради пятиминутной церемонии? И что потом? Наблюдать за тем, как она сохнет по Лиаму? Или беспокоиться о том, что она рано или поздно начнет думать, что их брак стал ошибкой?

Хаммер резко провел ладонью по лицу.

Смог бы он заточить своего внутреннего зверя в клетку и игнорировать его дикий голод и желание сделать ее своей рабыней? Как быстро он слетит с катушек?

— Блять.

Может, и смог бы. Но это бы не остановило поток его грустных мыслей.

В его мозгу то и дело всплывали видения маленькой чудесной девочки, с черными волосами и огромными голубыми глазами, как у ее мамочки. Будучи очень любознательной и упорной, она все равно нуждалась бы в его защите. Он уже почти слышал ее нежный смех, когда он катал бы ее на спине, изображая из себя пони, видел, как она зевает, когда он нес бы ее в розовую кроватку и целовал бы ее маленький носик-кнопочкой перед сном, желая спокойной ночи.