Уперев ладони в стол и с трудом переводя дыхание, Макен "Хаммер" Хаммерман пытался вести мирную беседу со своей помощницей Рейн Кендалл. Выполняя условия сделки, по которой им не разрешалось оставаться наедине в одном помещении, он оставил дверь своего офиса открытой.
Сейчас или никогда. Ему было жизненно необходимо задать ей один, волнующий его, вопрос.
— Скажи мне кое-что, Рейн. Твой цикл задерживается уже на пять дней?
От ее лица отхлынула вся кровь.
— Что…я…. Как ты узнал об этом?
Да потому что ему было до этого дело.
Пробыв шесть лет ее наставником, защитником и работодателем, он совсем недавно позволил себе удовлетворить бушующий внутри голод и трахнуть ее всеми известному человечеству способами. Но по неосторожности, он сделал это без презерватива. Потому как, хотел ее настолько сильно, что напрочь забыл о тормозах.
А искусно сделанное ожерелье, которое теперь покачивалось на ее шее, душило его одним неоспоримым фактом: она принадлежала другому. Ее заняли. Теперь она вне его доступа. Чужая собственность.
И все из-за этого сукиного сына, Лиама О'Нила. Его бывшего лучшего друга.
— Ну, наверное, это немного противоречит твоей теории о том, что я не замечал тебя все это время, да?
Он ухмыльнулся.
— Как только ты появилась в "Темнице", я каждый месяц следил за твоим циклом. Надеюсь, ты еще помнишь, что обещала дать мне знать, если у тебя будет задержка. Я ждал.
Она сделала вид, что просматривает страницы своего блокнота.
— Я обещала сообщить о своей беременности. Но прямо сейчас, я и сама еще ничего не знаю. Нам нужно уточнить меню для Дня Благодарения. Надеюсь, ты закупил клюквенный соус?
— Клюквенный соус? Ты шутишь?
Вскинув голову, произнес он предупреждающим тоном.
— Не вздумай, Хаммер!
Он наклонился ближе.
— В случае, если ты забыла, позволь напомнить, что это мой член долбил твою киску, прелесть. Поэтому я не заткнусь до тех пор, пока не получу ответ!
Внезапно ее щеки окрасились румянцем.
Хаммер улыбнулся. Она тоже не забыла ту страсть, которую они разделили. Боже, эти воспоминания преследовали его день за днем, ночь за ночью…
Схватив свой блокнот и ручку, она вскочила на ноги.
— Думаю, меню больше не требует обсуждения. Мы закончили.
— Еще нет, — рявкнул он.
— Сядь.
Бросив свои вещи на его стол, она скрестила руки на груди и пристально посмотрела на него. В V образном вырезе ее топа обозначились округлости ее мягкой груди. Она выглядела такой сексуальной, когда злилась.
— Снова собираешься трепать мне нервы?
Да, наверное, Рейн видела все именно под таким углом. Боже, как бы ему хотелось отмотать все назад, и начать этот разговор иначе, не тревожа ее.
— Чтобы мы могли закончить нашу беседу. У меня и в мыслях не было расстраивать тебя, — пробормотал он.
Она одарила его скептическим взглядом.
— Присядь. Пожалуйста.
Подождав, пока она подчинится, он сам сел напротив.
— Ты прекрасно знаешь, что для меня проще проглотить битое стекло, чем признать собственную вину. Но я в долгу перед тобой, поэтому я обязан отбросить в сторону гордость и извиниться. Той ночью, желание сделать тебя своей перевесило здравый смысл. Это было эгоистично и беспечно с моей стороны. Я прошу у тебя прощения.
Рейн вздохнула, какая-то часть скованности покинула ее.
— Ты был пьян.
— Даже хуже. Я был в крайней степени оскорблен. И ранен. Мне наплевать на то, что Лиам заклеймил тебя. Он обманул тебя, так же, как и меня.
— Ты не имеешь права говорить о том, что мои отношения с ним ничего не значат. Я была напугана, а Лиам позаботился обо мне. И он, все еще, продолжает это делать.
Хаммер просто ненавидел этот факт.
— Как ты думаешь, почему он так внезапно заинтересовался тобой?
— Да какая тебе разница? Мы с тобой совершили ошибку. Время двигаться дальше. Бери пример с меня.
Черта с два.
— Той ночью я занимался с тобой любовью, Рейн.
Поежившись, она отвернулась.
— Твоя "любовь" была настолько ценной, что ты едва дождался утра — так тебе не терпелось сказать мне о том, как я не подхожу тебе?
Перегнувшись через стол, Хаммер взял ее за подбородок, заставив посмотреть себе в глаза.
— Шестнадцать дней, десять часов и тридцать семь минут назад я слышал крики твоего экстаза, заполняя собой твою маленькую киску. Ты так хорошо подходила мне, что я изменил свое мнение.
Рейн вздрогнула от его хватки. Она попыталась сделать вид, что ее не затронули его слова, но он слишком хорошо ее знал, чтобы купиться на это.
— Мм… то есть, ты больше не хочешь рабыню, каждую ночь привязанную к твоей кровати?
— Почему же… я всегда этого хочу.
На самом деле он уже представлял ее своей, покорной, обнаженной, влажной и стоящей на коленях… Он проглотил тугой ком похоти. Рейн не была создана для такого типа подчинения, и он не мог ожидать от нее того, что она изменится.
— Но вместе с тем, я всегда хотел тебя.
Он неохотно отпустил ее.
— Каждый раз, когда ты с Лиамом, я слышу этого сукиного сына через тонкие стены. И это, блять, больно, потому как, слушая его, я вспоминаю твой вкус на своем языке.
