Молчи! - [41]

— Ты просто забыла о ключах, когда впервые разговаривала с ними?

— «Забыла» не слишком точное слово. Когда нас в тот день позвали в конференц-зал и сообщили о Китоне, Брай прошептала мне, что его убили, что кто-то вломился в его квартиру. Я знала о существовании в квартире большого балкона и предположила, что, возможно, взломщик проник в квартиру оттуда. И только позже, когда я разговаривала с братом и он сказал, что либо доктор Китон сам впустил убийцу, либо у убийцы был ключ, я обо всем вспомнила.

— Как считаешь, это мог сделать кто-то из персонала клиники? — Теперь Лейк тоже говорила шепотом.

Мэгги поставила локти на столик, опустила подбородок на сжатые кулаки и отрицательно покачала головой.

— Я в это не верю, — с горечью ответила она. — Зачем? Все в клинике радовались, что доктор Китон будет работать с нами. Может, это просто совпадение, — добавила Мэгги, подняв голову. — То, что у меня были ключи, а некто сумел войти в квартиру. Доктор Китон проработал в клинике в общей сложности семь недель. Как он мог нажить себе врагов за такое короткое время?

— Да, возможно, это просто совпадение, — грустно улыбнулась Лейк. Тем не менее у кого-то из клиники имелась прекрасная возможность заполучить ключи. Семь недель не слишком большой срок, но он оказался достаточным для Китона, чтобы сделать выводы о нарушениях этических, да и не только этических, норм в клинике и вступить с кем-то в конфликт. Этот человек и заставил его замолчать.

Они ели сандвичи без всякого аппетита. Лейк для отвода глаз задала Мэгги пару вопросов об ее окружении и о том, почему она стала работать в области лечения бесплодия. Она слушала ответы, но не слышала их. Потом Мэгги сказала, что у нее нет времени выпить кофе, и Лейк попросила счет.

— Знаешь, я не могу смотреть на них, не вспоминая историю, которую рассказала мне одна пациентка, — сказала Мэгги, указывая на лежавший на тарелке нетронутый маринованный огурец. — После того как ей пересадили яйцеклетку, у нее в тот же день возникло страстное желание поесть маринованных огурцов. И за ночь она съела целую банку. Она думала, это означает, будто она действительно забеременела. Но оказалось, что она просто внушила себе это. И теперь от вида маринованных огурцов ее тошнит.

Лейк представила, как женщина нанизывает на вилку огурцы, один за другим, и поглощает их. «Я тоже не в себе от отчаяния», — подумала она.

Они расплатились и вышли из кафе. Лейк быстро осмотрелась, желая убедиться, что поблизости нет никого из знакомых.

— Ты вернешься в клинику? — спросила ее Мэгги.

— Нет. У меня другие планы.

— Ну, спасибо, что выслушала, — сказала Мэгги. — Теперь мне как-то легче. Но я не могу поверить, будто это сделал кто-то из клиники.

Они стояли на тротуаре, и тут у Лейк возник еще один вопрос.

— Мне просто любопытно: трудно ли было попасть в квартиру Китона? — спросила она.

— Что ты имеешь в виду?

— Интересно, мог ли кто-то войти в нее без ключа? Как ты думаешь, легко ли было вскрыть замок?

— Не знаю, — пожала плечами Мэгги. — У него было всего два ключа, не считая ключика от почтового ящика, — один от двери подъезда, а другой от квартиры. Замки открывались легко. И потом… — Она замолчала и задумалась.

— Что? — спросила Лейк.

— Раньше у него был другой замок, — вспомнила Мэгги. — И он был немного тугим. Доктор сказал, чтобы я немного покрутила ключом из стороны в сторону.

— Подожди-ка, — насторожилась Лейк. — Ты говоришь, что с тех пор, как бывала у Китона в марте, он сменил замок?

— Да.

Может, доктора Китона гораздо больше озаботил свет в ванной комнате, чем он это показал, и потому он сменил замок. Но Мэгги не обратила на это никакого внимания.

— Ты должна рассказать об этом полицейским.

— А это важно?

— Просто у них должна быть полная информация, — объяснила Лейк, не желая озвучивать свои мысли.

— Хорошо. — Мэгги улыбнулась Лейк. — Здорово, что ты так волнуешься обо всем этом.

— Ну конечно, — сказала Лейк довольно спокойно. — Я забочусь о клинике и о ее сотрудниках.

— Ты заботишься о нас больше, чем многие другие. Скажем, доктор Хосс. Она ведет себя так, будто все совершенно нормально. Ты проработала с нами каких-то несколько недель, а тревожишься больше, чем она.

«Лучше оставить эту тему», — подумала Лейк. Ей меньше всего хотелось, чтобы Мэгги сообщила всем и каждому, как сильно ее интересует все связанное с убийством.

— А теперь иди, — велела она Мэгги. — Будь осторожна и дай мне знать, если я смогу чем-то помочь.

Когда Мэгги ушла, Лейк направилась на север, к Лексингтон-авеню. В другое время в такую жару она непременно остановила бы такси, но сейчас ей надо было походить и подумать. Ее ошарашили новости. Оказалось, Китон сменил замок, а в ванной комнате кто-то включил свет. Неужели за Китоном действительно следили? Может, все это связано с азартными играми — и свет включил проникший в квартиру человек, желавший предупредить Китона о том, что тот должен заплатить? Китон мог моментально понять сей условный сигнал, и потому сменил замок.

Лейк подумала: а действительно ли Китон увлекался азартными играми? Вдруг Левин выдумал это, пытаясь направить следствие не в ту сторону? И она опять вернулась мыслями к клинике. Очень даже вероятно, что кто-то услышал разговор Китона с Мэгги, выкрал ключи, сделал вечером дубликаты и вернул их в ящик на следующее утро.