Молчаливый странник в Лондоне - [61]

За мои пять лондонских лет я стал восторгаться английским характером. Как-то я встретил доктора С.-Т. Вана, президента китайской ассоциации в Лондоне, который живет здесь довольно долго, бывал и в других местах Европы и Америки. Я спросил его, что он думает об англичанах. И вот что он ответил: «У них много хороших черт, но их можно суммировать тремя словами: «извините», «спасибо», «пожалуйста». Я согласен с его мнением. Эти три слова у них все время на устах, когда они работают или воспитывают детей. Затем он добавил: «Англичане никогда не возбуждаются». И здесь он прав. За мои пять лондонских лет они пережили столько кризисов, но продолжают жить, словно ничего не случилось. Больше всего меня поражает их эффективность и настойчивость в работе. У меня богатый опыт общения с деловыми людьми, и я обнаружил, что они делают свою работу очень квалифицированно, хотя, может быть, несколько медленно. Я наблюдал английский профессионализм, спокойствие и упорство, знаю многих англичан, которые показали мне пример того, как можно оставаться твердым, несмотря на горечь неудач. Я благодарен им за это, но никогда не забываю, что «стойкость перед лицом горечи неудач» – это главная черта китайской расы. Эта черта осталась неизменной за все пять тысяч лет китайской цивилизации. Наша история повествует о многих трудностях и горестях, из которых мы всегда выходили с честью. Наши предки никогда не говорили потомкам – наслаждайтесь жизнью. Призывали сначала почувствовать вкус горечи, а уж потом познать наслаждение жизнью. История моей семьи уходит в конец первого века до нашей эры, и в нашей клановой книге мы храним родословную семейства. Там, кстати, записано правило для всей семьи, начертанное нашим первым прародителем. Оно состоит всего лишь из четырех слов: «человеколюбие», «справедливость», «искренность», «стойкость». Каждый член семьи должен был воспитываться в духе этих четырех качеств. Помню, как бранили меня дедушка, бабушка и родители всякий раз, если я оставлял лучшее себе, а то, что похуже, давал другим. И они всегда говорили, что сначала мы должны познать вкус горечи. Возможно, англичане не согласятся с этим, но я должен сказать, что теперь нам предстоит вкушать горечь даже больше, чем прежде. Я всегда был готов к этому и намерен преподать этот же урок следующему поколению. Древняя китайская притча, которая передается у нас из поколения в поколение, думаю, хорошо объясняет китайский характер. Она рассказывает о некоем Юй Гуне (его имя значит Глупый Дед), чей дом стоял среди гор, и дорогу перегораживали две великих горы – Тайханшань и Ванушань. Когда он состарился, то решил сравнять горы с землей, чтобы у него была возможность связаться с внешним миром. Семья согласилась помочь ему, и он тотчас начал вскапывать землю и отвозить ее к морю. Но один из соседей по имени Чжи Соу, что значит Мудрый Старец, начал высмеивать его: «В таком преклонном возрасте ты не сможешь поднять даже перо с земли, а надеешься справиться с такой массой земли и камней». Юй Гун парировал: «Когда я умру, меня заменит сын, а на его место встанут внуки, число потомков из поколения в поколение будет расти, в то время как горы остановились в росте многие сотни лет назад». Умник, пытавшийся посеять сомнение в успехе дела, не нашел аргументов, чтобы возразить старцу. И вот что случилось дальше. Бог гор донес логику Юй Гуна до Верховного небесного повелителя, который приказал сравнять горы с землей с помощью сверхъестественных сил.

Мы всегда рассказываем эту историю для иллюстрации одного из главных качеств китайского характера – упорства. И до тех пор, пока на нашей земле будут рождаться Юй Гуны, мы никогда не перестанем изгонять с нашей территории непрошеных гостей.

Немного о модницах и ревнивых дамах, считающих себя сильным полом

Я всего лишь мужчина. Смею ли я рассказать что-нибудь о женщинах? Лорд Байрон писал: «Странное существо мужчина! А женщина вообще загадка!» Мой жизненный опыт подсказывает: поэт прав. Хотя у меня много друзей среди женщин, немало их и в моей большой китайской семье, тем не менее я постоянно открываю в женщинах все новые и новые черты и, как знать, может быть, так никогда до конца и не пойму их. Вся деятельность человечества фактически контролируется не мужчиной, а женщиной – на Западе и на Востоке. Когда я был маленьким, мне казалось, что моя бабушка – самая яркая личность в мире. Каждый член нашей семьи обязан был подчиняться ей, и даже мой дедушка должен был посоветоваться с бабушкой, если, например, хотел взять меня с собой, когда выносил на воздух своих любимых птиц в клетках. Бабушка всегда была в хорошем настроении и не теряла самообладания, когда общалась с людьми. Она никогда не принуждала повиноваться ей, и тем не менее ее авторитет был непререкаем, а наше повиновение – добровольным. Я не могу обременять читателя детальным описанием того, как ей удавалось сделать это, но поверьте мне: управление семьей было совершенным по форме. Будь она жива, я не мог бы так долго обитать в Лондоне без ее согласия. Нам, мальчикам, разрешалось заниматься изучением классических книг, но в тайны домашних дел мы не посвящались. Между тем мои сестры, родная и двоюродная, получили от нее специальные инструкции, «как стать образцовой хозяйкой дома». Иногда моя сестра, кузина или одна из тетей выражали несогласие с каким-либо ее авторитетным мнением, на что она, бывало, замечала: «Ты совершенно права. Когда я была в твоих летах, то рассуждала точно так же, но у тебя будет другой взгляд на вещи, когда достигнешь моего возраста. И ты должна помнить, что однажды ты будешь управлять домом и тогда поймешь, как это трудно». После этого внятного разъяснения никто уже не говорил ни слова, и ее указания принимались беспрекословно.