Мокрая вода - [9]
Кажется, я всегда мечтал быть машинистом метро. В детстве мама купила книжку-раскладушку: страницы толстые, рисунки на всю страницу. Маленький мальчик путешествует по Москве. И на одной страничке он в вагоне метро: спиной ко мне, коленками, на коричневом диванчике, высоком, пружинистом, на фоне чёрного большого окна, в деревянной раме; наверху – круглый белый плафон – донцем воздушного шарика. Смотрит, чуть повернув влево красивую русую головёнку, в темноту, во мрак тоннеля, с восторгом и удивлением. Под картинкой – текст. Запомнил навсегда. Даже в армии, ходишь, бывало, на посту, два часа как-то надо убить, – и спляшешь, и споёшь, мысленно; и там вспоминались эти строчки, из детской книжицы:
Ого! Две ириски съесть – это три минутки! Вот это скорость! И мальчишка на картинке – залюбуешься! На таких ребят – надо бы равняться и брать пример, правильный паренёк!
Потом повели всем классом на экскурсию на ВДНХ. Музыка гремит, люди, как на праздник, сюда приходят. Глянул на входе: наверху – рабочий и колхозница сноп пшеницы над головой подняли! Все – золотые! И они, и сноп. А их – другие рабочие поддерживают снизу, плечи подставили. Одного узнал!
Точно – он! Вот, думаю, пацан вырос и стал знатным рабочим, передовиком и орденоносцем. Ну, конечно же, – он! Только повзрослел. Лицо волевое, мужественное, как у всех героев, таких в жизни почти нет! Может, один-два, скульпторам позировать.
Они и существуют только как символ, рождённый художником, чтобы призывать – будьте правильными, всё делайте правильно! Будь они с изъяном – им не поверят.
ВДНХ – место, где осуществляются мечты. А это и есть – счастье!
Я хотел водить поезда и посвятить этому свою жизнь! В какой момент это пришло ко мне? От «правильного» мальчика в книжке-раскладушке? Его потрясение передалось и мне, или там, на рисунке, во мраке за окном вагона, было скрыто для меня тайное послание, и мой детский ум, настроенный на волну таинственности и загадок, принял эту депешу из будущего, как самую важную на всю дальнейшую жизнь? Ни на секунду не мечталось, как обычно мальчишкам, – стать лётчиком, военным, пожарным, спасателем, пограничником. Всех этих людей везу я – по хитросплетениям тоннелей метро, и мне не страшно, я знаю про них всё, уверен – не заблужусь!
По 12-14 часов в сутки, по одному и тому же маршруту.
Стать ответственным за тысячи – жизней.
Расписание поездов, рекламные объявления и разные надписи в вагонах и на вагонах, в тоннелях, перегонах. Техническое обслуживание эскалаторов, ярко освещённые станции, пустые поезда – мгновенным промельком, без остановок. С каким секретом спешат они, в какой лабиринт, к каким скрытым переходам?
Это послания! Стучат вагоны, нумерация, код, отметины, – бессмысленный набор для не посвящённых и не принятых в НАШУ структуру. Посторонним опасно это знать, и ни к чему, а я могу узнать многое! Даже по интервалам летящих мимо поездов: я же буду знать шифр и выполнение расписания в точности – первый сигнал сверхсекретного послания.
Жди дальнейших кодов!
Будь готов!
Есть! К приёму – готов!
Поэтому учился охотно, добросовестно. Даже бывало – закрою глаза и зримо представляю себе: тоннель, несётся горящей стрелой поезд, точно – к цели, к станции; и знаю – что сейчас я, Борис Иваныч, машинист – должен делать, сидя в кабине.
– Да! Правильно, всё точно! Именно так! – справедливо нахваливаю сам себя.
И понял ясно – такая работа мне нужна, моя жизнь – должна принадлежать метрополитену, он уже послал мне знак.
Родители – вечные труженики. Отец слесарем начинал на большом комбинате.
Толковый был, хваткий. Предлагали стать мастером, надо было только в партию вступить. Поотнекивался, от него и отстали. Сорок два года отдал родному заводу, знал всех и вся, и его знали. Сейчас на пенсии.
Мама в другом цехе проработала больше тридцати лет. Хозяйственная, домовитая, тоже – деревенская. Так что я из семьи лимитчиков, по рождению – москвич.
Откладывала мама от невеликих заработков. Раз в месяц отправляли посылки матерям, бабушкам моим. В деревне – что? Водка, да селёдка ржавая, да леденцы, нафталином провонявшие, мохнатые от махорки.
Я помню эти фанерные ящики, добротно сколоченные отцом, обшитые сверху. Суета радостная – целое событие. В субботу шли на почту. Бланк заранее заполнялся дома. Запах горячего сургуча, тягучего, как патока, коричневого. Лопаточкой его размазывают, он противится, плохо ложится на концы бечёвки. Металлическая круглая печатка въезжает в густеющую на глазах кашу, только успевай вдавить.
А мне видятся пиратские бутылки с ромом, запечатанные сургучом. Первая «толстая» книжка, которую я прочёл, – как водится, – под одеялом и с фонариком – «Приключения Робинзона Крузо»…
«Химический» карандаш на верёвочке. Окунёшь в посудинку с водой – чернила. Надо было по ткани аккуратно написать адрес, это доверяли маме.
По дороге обратно заходили в магазин, покупали продукты, и мама готовила обед.
Для заправки брала банку томатной пасты. Половина шла в шкварчащий на сковородке лук, а вторую я разводил водой и пил. Вкуснее, чем теперешний томатный сок!
Небольшую фирму в Москве преследуют неудачи, долги, неприятности в быту и на работе растут, как снежный ком. Впереди – банкротство. Два гастарбайтера из Риги предпринимают героические усилия, чтобы с честью выйти из непростой ситуации. Но не всё так плохо: «Думайте позитивно»…Замечательный образец почти забытого сегодня жанра «производственного романа».
Валерий Петков с мая по июль 1986 года, в качестве заместителя командира роты радиационно-химической разведки работал в Чёрной зоне ЧАЭС.Редкое сочетание достоверности и художественности одновременно можно считать большой удачей автора.Эта книга о первых, самых трагических днях и неделях после катастрофы на Чернобыльской АЭС.О подвиге и предательстве, преступной халатности и благородном самопожертвовании, о верности и вероломстве, о любви и Боге.
Их имена и фамилии переведены с кириллицы на латиницу по правилам транскрипции этой страны. Но уже нет отчества, хотя Отечество, которое рядом, греет душу воспоминаниями и навевает грусть нереальностью возвращения. И когда приходят они к чиновникам, первое, что у них спрашивают, персональный код.Цифры с датой рождения, номером в реестре с ними навсегда, незримой татуировкой на левом запястье.Таковы правила страны, в которой оказались они по разным причинам. Их много, стариков.Дети разъехались в благополучные страны и уже вряд ли вернутся, потому что там родились внуки этих стариков.
Роман «Старая ветошь» и повесть «Веничек» объединены общей темой: серая, невзрачная жизнь, череда неприметных дней и заботы о хлебе насущном, однажды прерываются светлым поступком, и тогда человек возвышается над суетой открывается с неожиданной стороны, проявляет лучшие качества.И ещё: если всерьёз думать о любви, обязательно придёшь к Богу.Пожалуй, на сегодня это самая грустная книга Валерий Петкова.
Однажды приходим в этот мир. На всю жизнь нам завязывают пуповину и помогают войти в новое измерение. И мы не вольны в самом этом факте, выборе родителей, времени, места, страны своего рождения.Мы такие все разные. У каждого своя дорога, но нас объединяет одно важное обстоятельство – все мы родом из детства. И, жизнь такая короткая, что детство не успевает по-настоящему закончиться. И да пребудет подольше нас – детство, удивительная пора душевной чистоты и радостного любопытства, пока мы есть на этой Планете.
Мы накапливаем жизненный опыт, и – однажды, с удивлением задаём себе многочисленные вопросы: почему случилось именно так, а не иначе? Как получилось, что не успели расспросить самых близких людей о событиях, сформировавших нас, повлиявших на всю дальнейшую жизнь – пока они были рядом и ушли в мир иной? И вместе с утратой, этих людей, какие-то ячейки памяти оказались стёртыми, а какие-то утеряны, невосполнимо и уже ничего с этим не поделать.Горькое разочарование.Не вернуть вспять реку Времени.Может быть, есть некий – «Код возврата» и можно его найти?
1941 год. Амстердам оккупирован нацистами. Профессор Йозеф Хельд понимает, что теперь его родной город во власти разрушительной, уничтожающей все на своем пути силы, которая не знает ни жалости, ни сострадания. И, казалось бы, Хельду ничего не остается, кроме как покорится новому режиму, переступив через себя. Сделать так, как поступает большинство, – молчаливо смириться со своей участью. Но столкнувшись с нацистским произволом, Хельд больше не может закрывать глаза. Один из его студентов, Майкл Блюм, вызвал интерес гестапо.
Что между ними общего? На первый взгляд ничего. Средневековую принцессу куда-то зачем-то везут, она оказывается в совсем ином мире, в Италии эпохи Возрождения и там встречается с… В середине XVIII века умница-вдова умело и со вкусом ведет дела издательского дома во французском провинциальном городке. Все у нее идет по хорошо продуманному плану и вдруг… Поляк-филолог, родившийся в Лондоне в конце XIX века, смотрит из окон своей римской квартиры на Авентинский холм и о чем-то мечтает. Потом с риском для жизни спускается с лестницы, выходит на улицу и тут… Три персонажа, три истории, три эпохи, разные страны; три стиля жизни, мыслей, чувств; три модуса повествования, свойственные этим странам и тем временам.
Герои романа выросли в провинции. Сегодня они — москвичи, утвердившиеся в многослойной жизни столицы. Дружбу их питает не только память о речке детства, об аллеях старинного городского сада в те времена, когда носили они брюки-клеш и парусиновые туфли обновляли зубной пастой, когда нервно готовились к конкурсам в московские вузы. Те конкурсы давно позади, сейчас друзья проходят изо дня в день гораздо более трудный конкурс. Напряженная деловая жизнь Москвы с ее индустриальной организацией труда, с ее духовными ценностями постоянно испытывает профессиональную ответственность героев, их гражданственность, которая невозможна без развитой человечности.
«А все так и сложилось — как нарочно, будто подстроил кто. И жена Арсению досталась такая, что только держись. Что называется — черт подсунул. Арсений про Васену Власьевну так и говорил: нечистый сосватал. Другой бы давно сбежал куда глаза глядят, а Арсений ничего, вроде бы даже приладился как-то».
В этой книге собраны небольшие лирические рассказы. «Ещё в раннем детстве, в деревенском моём детстве, я поняла, что можно разговаривать с деревьями, перекликаться с птицами, говорить с облаками. В самые тяжёлые минуты жизни уходила я к ним, к тому неживому, что было для меня самым живым. И теперь, когда душа моя выжжена, только к небу, деревьям и цветам могу обращаться я на равных — они поймут». Книга издана при поддержке Министерства культуры РФ и Московского союза литераторов.
Жестокая и смешная сказка с множеством натуралистичных сцен насилия. Читается за 20-30 минут. Прекрасно подойдет для странного летнего вечера. «Жук, что ел жуков» – это макросъемка мира, что скрыт от нас в траве и листве. Здесь зарождаются и гибнут народы, кипят войны и революции, а один человеческий день составляет целую эпоху. Вместе с Жуком и Клещом вы отправитесь в опасное путешествие с не менее опасными последствиями.