Мои печали и мечты - [9]

Все обомлели.

АЗАЛКАНОВ. Стоп, стоп, стоп!

Музыка смолкает.

ВАСЕНЬКА. Что-нибудь не так?

АЗАЛКАНОВ. Не так, Васенька! Что еще за Мендельсон, к черту Мендельсона! Это пошло! Другую музыку!

ВСЕНЬКА. Но проблем! (Включает другую музыку.).

Музыка действует гипнотически, постепенно все пускаются танцевать. Даже Воткин — с каким-то неуклюжим переплясом.

Музыка резко оборвалась.

АЗАЛКАНОВ. Ну? Как вам?

РАНЯЕВА. Жалко, другие не видят.

АЗАЛКАНОВ. Может быть, и других пустим. Начнем пока в своем кругу. Знакомьтесь, это — Васенька. Васенька, подойди.

Васенька подходит. Это застенчивый верзила.

Кто был Васенька полгода назад? Мелкая шестерка с незаконченным средним образованием и двумя годами условной судимости, жулик. Неандерталец, неотесанная личность, но чрезвычайно бойкий мальчик! Вообще хорошо иметь под рукой человека, на непорядочность которого можно полностью положиться. Я его пригрел. Пусть уж он лучше работает на меня, честного человека, чем на таких же жуликов, как он сам, только крупней масштабом. Спасибо, Васенька! Все именно так, как я хотел. Аляповато, крикливо, по-купечески. Шампанское, икра, естественно, балык, естественно!

ЛЕНА. Ты что — за тамаду и за жениха? Может, дашь сказать другим? Поздравить тебя и невесту. Надо ведь блюсти обычаи.

РОЗОВ. Если они есть. А если их нет?

РАНЯЕВА. Ну, Джон, поздравь дочку. Ты ей без пяти минут тесть. Понимаешь? Тесть! Джоша! Вынь банан из уха, поздравь дочку любимую свою!

ДАУНЗ. Май точе? Но-но-но!

РАНЯЕВА. Не но-но-но, а да-да-да! Ес, то есть. Так вот. Дочка! И ты, зять! Если посмотреть назад в перспективу прошлого, то жили мы, конечно, погано, как и вся наша любимая страна, но жили мы все-таки хорошо! Желаю вам прожить совместную жизнь рука об руку с верой в будущее, воспитывать своих детей в рамках правил, чтобы не было за них стыдно! Если уж мы сами все негодяи, то давайте хоть детям дадим шанс, давайте хоть их-то приличными людьми вырастим! Ну, и так далее.

ВОТКИН. Цветов на столе не хватает. Полевых цветочков, бубны-козыри. Сколько я цветов пересажал, а полевые лучше всего.

НЕВЕСТА. Я не поняла, нас поздравляют или как?

МИНУСИНСКИЙ. Уже поздравили. Так, мамаша?

РНЯЕВА. Сам папаша! Горько! Дождалась счастливого дня, вырастила дочку, горько! На кого ж ты покидаешь меня? Зачем же ты уходишь? Разве нам плохо было вместе с тобой? Горько!

ВСЕ. Горько! Горько! Горько!

АЗАЛКАНОВ. Друзья мои! Почему я решил отпраздновать свою свадьбу здесь, на этом чердаке? Потому что как ни удачно складывалась и сложится еще моя жизнь, лучшее было здесь! Что икра, балык, шампанское! Сейчас я угощу вас плодами юности, плодами познания добра и зла! (Бросается к дверце, высовывается.) Это кто же, паразиты, всю вишню объел? Кто, я спрашиваю?

САША. Какой грозный! Ну, я.

МАША. Да не он, не он! Он и не подходил туда!

САША. А ты помалкивай!

Пауза.

АЗАЛКАНОВ. Вот так. Так и бывает. Ты растишь свое деревце, свой вишневый садик, а кто-то приходит и срывает все вишни до одной… Все правильно…

ВОТКИН. Новые вырастут. У меня как цветы топтали, я сперва очень огорчался, а потом думаю: что ж, новые посажу! Я сажаю, а их топчут, я опять сажаю, а их опять топчут! Тридцать лет без малого продолжались эти битвы!

МИНУСИНСКИЙ. И кто победил, дядя Ваня?

ВОТКИН. Ничья вышла.

РОЗОВ. Не страдай, Петя, из-за вишенок. Скоро все равно ни садика твоего, ни самого дома не будет. Вы же его ломать собрались.

АЗАЛКАНОВ. Перестраивать! Все от меня зависит, между прочим! Кто с властями связь держит? Кто вообще все это организовал? Боже мой, сколько коньяка им споено, сколько им взяток дадено!

ЕЛЕНА. Ты взятки научился давать, Азалканов?

АЗАЛКАНОВ. Ах, Лена, это же не всерьез! Российский бизнес — это игра, да еще двойная игра — в западный бизнес, который тоже игра. Все — игра!.. Главное, кто игру ведет. Я вот захочу — и никакой гостиницы не будет здесь. Отреставрирую дом и вселю жильцов обратно. Разукрашу его декоративными трещинами — и из каждой трещины будет торчать вишневый кустик! То-то все рады будут! Дядя Ваня, будешь рад?

ВОТКИН. Как сказать. Я уже возле нового дома три клумбы посадил. Одну уже пес объел, бешеный какой-то оказался, травоядный. Ну, я его, конечно, притравил. Хозяйка в суд подала, он, оказывается, редкой породы и больших денег стоит. Жестокость, говорит! А красоту портить — не жестокость?

МИНУСИНКИЙ. Петя, ты ведь шутишь насчет дома? Смотри, Джон волнуется.

ДАУНЗ. Отел!

АЗАЛКАНОВ. Отель? Щас прям! Отель пятизвездный посередь помойки? Обойдетеся! Людям моего родного города жить негде, а они — отель! Шиш вам!

ДАУНЗ. Щищ?

МИНУСИНСКИЙ. Щищ! Ну, это то же самое, что фак ю.

ДАУНЗ. Но-но-но! Отел!

МИНУСИНСКИЙ. Ты, Петя, извини. Такое дело. Раз уж ты так, то и мы так. Придется нам с Даунзом исключить тебя из нашего экономического содружества.

АЗАЛКАНОВ. Это кто вам позволит? У кого связи с отцами города? У меня! Авторитет у авторитетов у кого? У меня! Ну, и денежки, в конце концов.

МИНУСИНСКИЙ. Денежки? Нет у тебя их, голубчик. Я тут на досуге провел ревизию твоих дел. Твои кредиты не обеспечены, твой счет в банке может быть арестован в любой момент. Да, кажется, уже и арестован. Машина куплена не на твое имя, квартира принадлежит фирме. У тебя ничего нет.