Мои печали и мечты - [10]
РОЗОВ. О, сволочи! Лена, полюбуйся! И это были друзья! И вот один друг съедает другого на глазах у всех! А тот даже не очень удивился!
АЗАЛКАНОВ. Что правда, то правда. Я даже не очень удивился. Ладно. Что ж. Свадьба продолжается!
НЕВЕСТА. Никаких свадеб!
АЗАЛКАНОВ. Почему, Зоинька? Я ведь к тебе, честное слово… Даже влюбился, правда, правда. Ты не бросай меня.
НЕВЕСТА. Не Зоинька, а Елена! На фиг ты мне, голодранец такой? Махинатор! Жулик!
РАНЯЕВА. Вот именно! У нас в Америке тоже жуликов хватает, правда, Джончик? Но там жульничают в рамках закона, а не как попало!
АЗАЛКАНОВ. Ладно. Ладно. Обвели. Пока. Мы еще посмотрим. Главное — веселье продолжается! (Минусинскому.) Возьми невесту, не портить же свадьбу! Столько средств ухлопано!
НЕВЕСТА. А что, я не против. Он мне сразу понравился, между прочим.
(Минусинскому.) У тебя глаз твердый, решительный. Это хорошо. Прямо в душу проникает.
АЗАЛКАНОВ. Лобзай ее, бери ее, горько! Тебе не привыкать вторым быть!
Пауза.
МИНУСИНСКИЙ. Кто подлец, спрашивается? Все на меня смотрят, как на подлеца, а кто настоящий подлец? Ведь он знаете на что намекает? Он намекает, что у меня с Еленой после их развода отношения были! Во-первых, не было никаких отношений, а во-вторых, как ты можешь, Петя, вот так публично позорить женщину, которую ты любил? А?
РОЗОВ. Предатели! Все предатели! Боже, что творится! Предают родину! Предают юность! Петр! Евгений! Лена! Опомнитесь! Оглянитесь! Вспомните нашу юность!
МИНУСИНСКИЙ. А что было-то? Ничего, кроме фантазий. Скука. Петр придумал, что любит Елену. Мы с Витькой придумали, что ревнуем, но терпим из благородства. Потом Елена с Петром придумали, что им надо пожениться. Потом придумали, что надо развестись… И до сих пор не можем успокоиться. Витя придумал, что он теперь борец за родину и за юность. Петя придумал, что он строитель будущего, энергическая личность. Леночка придумала, что у нее пожизненная роковая любовь.
РОЗОВ. А ты? Ты что придумал? А? А?
МИНУСИНСКИЙ. Ничего. Жизнь сама все придумает. Вот, придумала, что я жених. Мне самому это в голову бы не вперло! Горько!
НЕВЕСТА. Горько!
ВСЕ. Горько! Горько!
Минусинский и Невеста целуются.
Все вдруг проголодались и набросились на еду.
На переднем плане — Саша и Маша.
САША. Ну? Что ж ты не идешь к нему? Ты же так на него смотрела!
МАША. Отстань!.. Как выяснилось, он не миллионер. И у тебя нет причин ревновать.
САША. Зато теперь он страдающая личность. Девушки таких обожают. Ты его еще больше полюбишь теперь.
МАША. Чтобы больше любить, надо сперва хоть как-то любить. А я его еще никак не любила.
САША. Ты уверена? Что ж ты так смотрела на него?
МАША. Как? Я просто смотрела. Человек в центре внимания, жених, вот на него все и смотрят.
САША. Мне казалось, что я сегодня тоже что-то вроде жениха.
МАША. Конечно. Но ты рядом. А он напротив. На тебя неудобно смотреть.
САША. Да? Так иди к нему! Имей силу духа, не запрещай себе! Идешь? Или я сейчас спрыгиваю с чердака!
МАША. Ты с ума сошел? Ты что?
САША. Я не хочу! Я не могу видеть твое притворство! Ну? Иди к нему — или я прыгаю!
МАША. Ты… Ты шизофреник.
САША. Ясно! Все ясно!
Бежит к дверце. Маша кричит. Он прыгает. Все бросаются к дверце.
Азалканов и Розов вытаскивают Сашу за ноги. В руках у него ветви вишневого куста.
МИНУСИНСКИЙ (не подходя и даже не глядя в ту сторону). Что, пороху не хватило? С чего это он? Кто он такой вообще?
САША. Я хотел! Я просто споткнулся! И случайно ухватился за куст! Отпустите меня! Жлобы!
АЗАЛКАНОВ (Розову). Отпусти его.
РОЗОВ. Прыгнет опять.
АЗАЛКАНОВ. Не прыгнет.
Розов отпускает Сашу. Тот смотрит на всех дикими глазами.
Вдруг вскрикивает, мчится к лестнице, лезет на крышу, исчезает.
Вот так. Это не наше поколение. Уж если бы я решил, я бы прыгнул.
МНУСИНСКИЙ. Один раз ты решил — и не прыгнул. А от слова «поколение» меня тошнит. Нет никаких поколений.
ВАСЕНЬКА. Там у дома народ собрался. На свадьбу приглашали, говорят.
РАНЯЕВА. Нечего, нечего! Мы уже заканчиваем! Гулять некогда, дел полно! Визу в Америку оформлять, деньги собрать. (Даунзу.) Оставишь зятю (кивает на Минусинского), ему то есть, доверенность на все дела, а сами возвращаемся. Тут ловить нечего, шансов нет!
НЕВЕСТА. Я тоже хочу поехать!
РАНЯЕВА. Успеешь. На какие шиши ты там жить будешь? У тебя ни профессии, ни образования. Или мой Джон тебя за красивые глаза кормить должен?
МИНУСИНСКИЙ. Положим, судьбу вашей дочери я сам решу. Как законный муж.
РАНЯЕВА. Ты не очень, не законный муж еще!
МИНУСИНСКИЙ. Минутное дело! Вот свидетельства о браке, подлинные, с номерами и печатями. (Демонстрирует.) Осталось только имена вписать.
РАНЯЕВА (уважительно). Зойка, держись за него, это парень не промах!
МИНУСИНСКИЙ (Невесте). Ну? Каким именем тебя вписать?
НЕВЕСТА. Каким? Ладно. Пиши — Мадонна!
МИНУСИНСКИЙ. А не слишком?
НЕВЕСТА. Нормально. Имя как имя. Мадонна, я сказала!
МИНУСИНСКИЙ. А по отчеству?
РАНЯЕВА. Мадонна Федоровна. Впрочем, за границей по отчеству не принято. А фамилию мы отчима возьмем. Как там твоя фамилия-то? Вот из ю нейм?
ДАУНЗ. Джон.
РАНЯЕВА. Это имя, а фамилия?
ДАУНЗ. Фэмили? О, май вайф, май точе!
РАНЯЕВА. Какая еще вайф? Никакой вайфы, забудь! Или ты не понял до сих пор? Попытка изнасилования, минимум пятнадцать лет тюрьмы, если не расстрел. Расстрел для тебя даже лучше, знаешь, что с насильниками в тюрьме делают? Тоже насилуют. Ты для того в Россию приехал, чтобы тебя в тюрьме десять небритых рецидивистов изнасиловали?
Здесь должна быть аннотация. Но ее не будет. Обычно аннотации пишут издательства, беззастенчиво превознося автора, или сам автор, стеснительно и косноязычно намекая на уникальность своего творения. Надоело, дорогие читатели, сами решайте, читать или нет. Без рекламы. Скажу только, что каждый может найти в этой книге что-то свое – свои истории, мысли и фантазии, свои любимые жанры плюс тот жанр, который я придумал и назвал «стослов» – потому что в тексте именно сто слов. Кто не верит, пусть посчитает слова вот здесь, их тоже сто.
Можно сказать, что «Оно» — роман о гермафродите. И вроде так и есть. Но за образом и судьбой человека с неопределенным именем Валько — метафора времени, которым мы все в какой-то степени гермафродитированы. Понятно, что не в физиологическом смысле, а более глубоком. И «Они», и «Мы», и эта книга Слаповского, тоже названная местоимением, — о нас. При этом неожиданная — как всегда. Возможно, следующей будет книга «Она» — о любви. Или «Я» — о себе. А возможно — веселое и лиричное сочинение на сюжеты из повседневной жизни, за которое привычно ухватятся киношники или телевизионщики.
Писатель и сценарист Алексей Слаповский придумал страну Бермудию давно, но только теперь решился написать о ней – для подростков, взрослых и для самого себя.В этой стране исполняются все желания! Здесь есть все, что ты захочешь! Да вот только беда: дурацкая Бермудия выполняет самые дурацкие желания. Она делает все, о чем ты только подумаешь. Жители Бермудии не могут встретиться без взаимного желания, зато они в силах воображелать себе самолет и улететь куда угодно. Нельзя только убежать, улететь, уплыть из самой Бермудии…Удастся ли братьям Вику и Нику перехитрить коварную страну и спасти ее обитателей?..
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Один из знаменитых людей нашего времени высокомерно ляпнул, что мы живем в эпоху «цивилизованной коррупции». Слаповский в своей повести «У нас убивают по вторникам» догадался об этом раньше – о том, что в нашей родной стране воруют, сажают и убивают не как попало, а организованно, упорядоченно, в порядке очереди. Цивилизованно. Но где смерть, там и любовь; об этом – истории, в которых автор рискнул высказаться от лица женщины.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге представлены два произведения популярного российского писателя: «Первое второе пришествие» и «Вещий сон».
Это вторая книга пьес Алексея Слаповского, выпускаемая нашим издательством. Первая, «ЗЖЛ» («Замечательная жизнь людей») оказалась весьма востребованной и в театрах, и у читателей. В данный сборник вошли произведения поставленные, уже имеющие сценическую историю, и совсем новые, недавно написанные. Пересказывать их содержание сложно, но какое-то представление дают наименования жанров, которые предлагает автор. Уже они говорят о многом: реалити-шоу для театра, современная притча, психологический боевик, печальная комедия, драмокомическая пьеса (местами в стихах), страшная, но интересная быль, эксцентрическая комедия, наивный трагифарс, эпопема, лиродрама… При этом самая, быть может, сложная вещь, называющаяся «Осколки», обозначена просто – пьеса, что выглядит неожиданно экстравагантно на общем фоне.
"Издранное, или Книга для тех, кто не любит читать" — самое полное собрание рассказов Алексея Слаповского. Автор представляет их так: "Это стилистика антиабсурда. Такого нет (или очень мало) в реальной жизни, но может быть и должно быть".Мир абсурден, перевернут с ног на голову. А если его вернуть в исходное положение? Получится мир людей беспредельно честных и добрых, любящих и бескорыстных… До абсурда. На самом деле все, как в жизни, — только интересней.
Остросюжетный детективно-приключенческий роман «Анкета» открывает серию книг известного писателя и драматурга Алексея Слаповского, занимающего, по опросу ведущих критиков страны, первое место в рейтинге «Открытие девяностых».Это роман об удивительных приключениях составителя кроссвордов, который надумал поступить на службу в МВД и должен был для этого заполнить тест-анкету из 377 вопросов. Герой буквально заболевает анкетой, вступает с ней в борьбу… Одновременно он попадает в криминальную переделку, в любовную историю, и все эти сюжетные линии сплетаются в единый узел.Включенные в книгу рассказы «Крюк», «Кумир» и «Братья» из цикла «Общедоступный песенник» раскрывают другие стороны литературного дарования А. Слаповского.