Могло быть и так, или Эльфы тоже люди - [227]

Девушка сидела у пустого оконного проёма, укутавшись в мохнатую дублёнку и толстый плед. Покрасневшими пальцами плела макраме, дышала паром на руки.

Грим не хотел пугать её и, едва высунувшись в люк, произнёс:

— Привет. Можно?

Эту интонацию не узнал бы никто из тамплиеров.

Рина подняла голову, улыбнулась. Испугалась. Смутилась. Потом снова улыбнулась и прижала руки ближе.

— Ты замёрзла, волчонок?

— Немного, — ответила она приветливо, но насторожилась ещё сильнее.

Колдун не замечал и приближался:

— Разреши погреть тебя.

— Только костёр не разводи, — хихикнула девушка, развернулась и попыталась шмыгнуть в окно, но Грим перехватил её за плечи.

— Так. Слушай. — Отпустил. — Не притронусь к тебе больше, не полезу. Но давай всё выясним. Ты согласишься стать моей девушкой?

Рина не ожидала такого напора.

— Я должна ответить сейчас?

— Хм. Не то, чтоб меня колыхало общественное мнение, но все в замке думают, что мы пара. И я вхожу в их число. Но ты до сих пор не позволяешь даже прикоснуться к себе. Не надо меня динамить, прямо скажи — могу я тебя считать своей девушкой?

Она молчала. Он чувствовал себя последним кретином. Ловил себя на том, что готов на коленях выклянчивать поцелуй и объятья. И не понимал, как это получилось. Как диковатая безбашенная девчонка смогла укротить его настолько, что он согласен на короткий поводок.

Она молчала. А он щурил глаза, зрачки которых против воли сужались вверх. Как она смеет! Кто она вообще такая? Что делает в замке?..

Она молчала. Беспокойно теребила нитки. Редкие ночные снежинки робко ложились на лицо и волосы, на мех и замёрзшие пальцы…

— Я боюсь, — едва слышно прошептала она.

— Меня?!.. Чёрт, глупый вопрос…

Грим медленно опустился перед ней на корточки.

— Рина, милая, зверёныш. Я никогда ничего тебе не сделаю. Я уйду сейчас, если скажешь, и ни словом не напомню о себе, — он давил желание обнять её колени. — Но я… знаешь… Да на фига тебе эти банальности? Ты видишь, я восхищён твоей работой с шарфом, мне Нав сейчас прислал морок. Я не знаю этой техники… Что я несу… В общем… если ты…

— Мой отец оборотень. Будешь смеяться — росомаха. Тоже, как в комиксе, такой, знаешь, брутальный весь из себя. Только не такой красивый качок… Мама его любила. А он с ней играл. Мне было пять, он уехал. Мы с мамой перебрались в Индию. Вот не спрашивай, почему её туда занесло. Отец пропадал несколько лет, потом нашёл нас. Снова пропал… Довёл маму… Она не выдержала…

Рина замолчала. Грим просто не знал, что делать и куда деться.

— Он потом и ко мне приезжал, надоедливое создание. Везде меня доставал… Сюда не дотянется. Ненавижу его! На тебя смотрю, а в глазах — он! Умом понимаю, что ты — это ты… пытаюсь… нет, заставляю себя. А вижу его. И боюсь, что ты такой же.

Единственное, что понимал Грим: уйти сейчас означало поступить по-свински и лишиться Рины. Единственное, что знал Грим: можно попробовать сгрести девушку в охапку и между поцелуями заверить её, что он не похож на её отца…

— Ты уйди. Уйди сейчас, пожалуйста, — сквозь подступающую истерику выдавила Рина. — Я одна хочу побыть.

— Как я тебя такую оставлю?..

— …К тем более, тут холодно. Не надо меня только трогать. Уйди. Я скажу свой ответ. Завтра, может, не знаю…

Колдуну ничего не оставалось, как подчиниться. Единственная мысль толкалась в голове: он боялся, что Рина сбежит сейчас в окно, и не будет у него вредной рыжей девушки. Он тихо спустился и пошёл к себе.

Сайлас, полусонно выползший из комнаты, кинул на ходу:

— Всё нормально? Ты какой-то…

— Какой? — мирно уточнил Грим и от этого стал ещё более непривычным.

— Спокойный.

— Ну я что, не человек? Сколько можно беситься? Устал.

Магистр понимающе хлопнул колдуна по плечу и потащился вниз.

Грим притворил дверь. Холодно, пусто. Еле подавил желание в буквальном смысле залезть на стену и повыть. Разбить к эльфийской матери ноутбук с порнухой.

В замке было тихо. Все отдыхали после боевых действий. И никому не было дела до колдуна, готового со злости крушить мебель. Впрочем, он не был уверен, что именно со злости.

Было тихо. Только сердце стучало в ушах. Впрочем, он не был уверен, что только в ушах.

Было мертвенно тихо…

Он не услышал шаги за дверью. Мягкие сильные лапы ходят по камням бесшумно. Лоб зверя тихонько толкнул дверь. Она скрипнула, и с лёгким запахом мокрой шерсти в комнату быстро шагнула Рина. Закрыла дверь.

Грим растерялся. Застыл столбом посреди комнаты. Забыл, что надо дышать. Да провались этот мир! Он снова не знал, что делать!

Рина двинулась к нему, но замерла на полпути. Присела, не отрывая взгляда от лица колдуна, нашарила рукой выключатель обогревателя. В комнате начало стремительно холодать, и это отрезвило Грима.

— Я не ждал тебя. Извини, я не…

С дикой грацией и силой она напала, на лету оборачиваясь рыжим волчонком. Нацелилась лапами в грудь. В последний миг Грим отступил и схватил зверя за шкирку.

— Да успокойся ты, твою мать! Отказала — разошлись. Не хочешь — так не хочешь.

— Хочу! — рыкнула Рина, вновь ставшая человеком.

И Грим, оставивший руку на её шее, притянул её лицо и страстно, жарко, жаждущее принялся целовать. Не заметил, как Рина обняла его за плечи. Понял только, что чувствует свою кровь, тонкими нитками текущую по рукам и спине. Девушка отшвырнула обрывки майки колдуна.