Могильный улей - [5]

— Ты знаешь, почему ты здесь, — она начала этот диалог.

Я, честно вам скажу, не знал, что ей ответить, но, собравшись с мыслями, я начал вести диалог.

— Так, быстро принеси ключи и освободи меня! — резко рявкнул я. — Заканчивай свои фокусы.

— Закрой свой поганый рот, сыщик хренов! — в ответ резким окрысившимся голосом взвизгнула она.

— Я вызову полицию, и тебя посадят! — в ответ начал я сопротивляться.

— Заткни пасть, детектив, и выслушай меня, — здесь она уже сбавила тон и грубым голосом закрыла мой рот.

Я не мог ничего ответить и решил слушать ее болтовню, хотя, с другой стороны, что мне было делать, я был пойман в капкан, как заяц, и к тому же мне хотелось узнать, что задумала эта старая ведьма.

— Ты убил мою дочь, и теперь я устрою тебе самосуд! — она заявила это так, как будто я маньяк-насильник.

Я молча смотрел на нее. Мое сердце участилось и начало биться сильнее. Руки задрожали, вдоль хребта от шеи до копчика пробежало несколько капель пота.

— Я хотела покончить с собой, потому что не видела смысла жизни, — продолжала она все тем же суровый голосом. — Мой смысл жизни был лишь ради моей единственной дочери, запомни: дети — это единственное сокровище матери.

В этот момент я не выдержал, или, скорее, мне надоела ее болтовня, и я решил перебить ее:

— Это вышло по чистой случайности, и был суд, ты сама на нем присутствовала.

— Не перебивай меня, козел! — она резко вспылила, а затем решила продолжить: — Я решила покончить с собой, наглотавшись таблеток, но соседка вызвала «скорую», и меня спасли, после я повесилась, накинув на ржавый чугунный стояк в туалете петлю, но и тут чертов старикашка, который был на перекуре, спас меня, а затем я решила перерезать вены, но доктора подоспели вовремя и начали бороться за мою жизнь.

— Ты сумасшедшая! — Тут я решил снова вмешаться, потому что ее голос был, как в церкви на исповеди. — По тебе дурдом плачет.

— Нет, ты не прав, может, когда хотела покончить с собой, тогда и была ненормальной, но после того, как меня оперировали под наркозом, мне приснился сон.

У меня голова разболелась от ее бредятины. Я решил фалангами пальцев помассировать себе виски и на секунду закрыл глаза, а она все продолжала, я бы сказал, бред сивой кобылы:

— Во сне я летала в облаках, и около меня появилось огромное облако, оно было как кукурузная вата, на этом облаке сидел на огромном золотом, с алмазными подлокотниками кресле и весь в белом одеянии бог!

После того как она мне это сказала, я вспомнил, как частенько ко мне на улице подходили люди и предлагали изучать вместе «Иеговы». На что я все время говорил, что мне не интересно, а иногда отвечал им, что я в него не верю.

— И он мне сообщил, чтобы я не винила себя в ее смерти, а лишь только отомстила обидчикам, — она продолжала монотонно говорить. — И вы все будете умирать мучительно.

Ну наконец-то она закончила, если бы она продолжала бы нести эту ахинею, то мои уши бы свернулись в трубочку и стали бы похожи на мороженое рожок. Но после она начала вытворять уму непостижимые вещи: она вдруг встала напротив двери ко мне лицом.

— Да, ваша честь! — грозно произнесла она. — Он виновен! Виновен! Виновен!

Затем она подошла к спинке кровати и сунула руки под кровать. Спустя пять секунд она достала оттуда стальной молот. Она взмахнула им из-за спины и напоминала дровосека, который принимается за работу.

— А еще мне сообщил дьявол, — продолжала она, — чтобы ты мучился в адском огне!

Как только она закончила, она резко ударила меня молотком по моей левой стопе.

— А-ай! — закричал я.

Я отчетливо слышал, как прозвучал хруст моей стопы. Резкая дьявольская боль пронзила меня от пятки до моего мозга. Мое лицо вспотело, как будто я бежал длинную дистанцию. Градинки пота потекли со лба, я обтер своей правой ладонью лицо. Затем она снова взмахнула молотом. Я глядел ей в глаза. Мое сердце билось, как загнанная кобыла. Мое тело как будто попало под лихорадочный синдром. И тут она снова ударила меня, но свою правую ногу я немного дернул в сторону, и удар мне угодил прямо в голень.

— А-ай! — снова закричал я.

Но в этот раз, признаюсь честно, была боль намного мощнее, чем после первого удара. Я мгновенно привстал с постели. И начал кричать. От моего крика горло захрипело. Я чувствовал, как вены на шее вздулись и были похожи на стальные тросы.

Еще я почувствовал, как моя голень треснула, она была сломана. Боли начали накатывать, ко мне как будто подсоединили ток и пустили высокое напряжение по всему телу. У меня поднялось давление, потому что из моего носа на одеяло начала капать, как капает из крана вода, кровь. Мой мозг просто раскалывался на части, в нем был настоящий ад. Внутри моей черепной головки бушевала как будто огненная дьявольская рука. Она сжимала и уничтожала мое серое вещество.

— И это только начало, мой дорогой, — она это сообщила с улыбкой на лице.

А затем она ушла, я видел, что молот она тоже забрала с собой. Я вцепился обеими горячими от пота кистями рук в матрас, а зубами впился в кончик одеяла. Я этим самым хотел заглушить боль, но боль не утихала. И не прошло и десяти минут, как вернулась Татьяна Муравьева. Она откинула одеяло и воткнула в мое плечо иглу, а затем выпустила в меня из шприца все содержимое.