Могила двойников - [76]

Стефан ждал. А через час, когда холод стал почти нестерпимым, он наконец увидел то, что хотел — вдали среди деревьев шевельнулось голубое сияние пси-газа.

Он шагнул вперёд, стараясь идти как можно тише и нацелив «Аспид» на свет. Будь у него больше серебра, Стефан, не задумываясь, выстрелил бы по свечению — но серебряная пуля была одна, и он не мог рисковать.

И в этот момент он увидел зеркало.

Там стояло огромное дерево, вцепившееся корнями в обрыв, под которым сразу начиналась вода. Двойник скрылся за ним, прячась в тени, и если бы не блеснувший в ночи наконечник стрелы с пси-газом, Стефан не нашёл бы его никогда.

Стефан вскинул пистолет, зная, что сейчас его заметят, зеркало шагнёт в укрытие, и все эти дурацкие танцы продолжатся, один за другим. И нажал на спуск.

Щит-амулет вспыхнул. Двойник прыгнул, уходя с линии второго выстрела, но слишком поздно — цинковая пуля вонзилась ему в бок.

Без единого звука зеркало упал вниз.

Несколько долгих секунд Стефан выжидал. Зеркало лежал на хрустале Озера, раскинув руки и выронив арбалет — лежал сам Стефан с гримасой на лице и огромной дырой в боку, забрызгав кровью вечный лёд Озера. После таких ран не выживают. Но могут умереть не сразу, устроив сюрприз недальновидному врагу.

Двойник не шевелился.

Стефан медленно подошёл к нему, держа наготове бесполезный уже пистолет. Зеркало лежал на спине, глядя в небо и сжав бескровные губы. Выстрел убил его мгновенно, пробив бронежилет и превратив в кашу всё между грудной клеткой и ногами. Болевой шок, а может, ещё что — Стефан не знал. Но он видел вполне настоящую кровь, настоящую кожу и настоящие глаза, уже подёрнутые поволокой смерти.

Траппер сунул пистолет в кобуру. Опустился на колени, достал осколок и крутанул его в воздухе, примеряясь к лежащему телу.

Ему предстояла грязная, но необходимая работа.

Эпилог

Над Темнолесьем разгоралась заря.

Отрубленная голова мерно покачивалась в руке Стефана, когда он выходил к обрыву. С делом покончено. Он остался один, добыл то, с помощью чего можно будет наконец избавиться от кановских ищеёк – и забыть всё, как страшный сон.

И плевать на труп, что остался зарастать стеклом под сенью хрустальных деревьев. Плевать, что оставшийся в живых Стефан родился восемь дней назад – какая разница, если воспоминания у них одни на двоих? Он сделал то, что должен был. Убил двойника и забрал себе его жизнь.

Его не удивило то, что он увидел. В конце концов, он подозревал это ещё со Станции. Виктор не просто так встретил его на той поляне – он хорошо знал, что нужно сказать. Он просто не был уверен, кому говорить, а потому сообщил обоим.

Дейдра напряженно всматривалась в его лицо, пока траппер спускался к воде. И лишь когда Стефан подошел совсем близко, позволила себе облегченный вздох.

- Я до самого конца не была уверена, что это ты, - сказала она, стараясь не смотреть на голову в руке. – У тебя получилось? Ты узнал?

- Нет. Так вышло. Я всадил в него три цинковые пули, а после них препарировать было просто нечего.

- Ладно, - колдунья вздохнула. – По крайней мере, идея была неплоха. И… Ладно. Не думай об этом. Мне достаточно, если ты просто живой и тёплый.

- По крайней мере, я себя таким ощущаю, - усмехнулся Стефан, садясь на место рулевого и кладя голову на скамью.

Плавным движением он перевёл рычаг мощности вперед и мотор послушно зашумел, толкая лодку вперед. На миг Стефан закрыл глаза, выгоняя из памяти навязчивые шепотки мыслей.

Он живой и тёплый, как сказала Дейдра. Яркий свет заставляет его зрачки сужаться, запах еды наполняет рот слюной, а ласки женщины возбуждают плоть и кровь. Для всех и для самого себя он – настоящий Стефан, а там, в лесу, умер зеркало. Это ведь очень просто – убедить себя в этом.

Нужно всего лишь забыть о сердце, что ещё недавно держал в руках.