Моделирование совершенной личности. Редактирование судьбы - [70]

«Вы всегда на всех кричите? На мальчика-газетчика тоже?»

Разделяя контексты и выявляя моменты, когда отец кричит, и подразумевая (но не говоря вслух), что он контролирует свой крик, Вирджиния вводила фрейм высшего уровня, просто задавая вопрос.

Этот вопрос касался поведения как детали первичного состояния и превращал его в новую классификацию или категорию.

«Вы пытаетесь объяснить дочери, что вам ее поступки небезразличны? Поэтому и сердитесь?»

Волшебное превращение! Этим маневром Вирджиния выявила крик и провела его рефрейминг, отнеся к классу «сообщений заботы». Далее Вирджиния задала еще один вопрос, предполагающий и тем самым создающий очередное высшее состояние разума:

«И как вы относитесь к тому, что теперь знаете это?» («Лягушки — в принцев», с. 171).

Этот мета-вопрос вызвал у отца новое состояние — мета-состояние оценки предыдущего состояния. Чтобы отреагировать на вопрос, ему пришлось отступить от своих мыслей-чувств и нейрологии крика, и начать мыслить-чув- ствовать о крике как о «сообщении заботы».

Вирджиния задала новый фрейм. Она предписала мета-состояние любви и заботы, связанное с отношениями отца с дочерью. Она предложила отцу подняться на мета-уровень, понять, что это сообщение любви (хорошее гипнотическое внедрение команды), а затем развить мета-мета-со-стояние оценки этого осознания.

Ричард и Джон признали, что метод работает. Так они и сказали. Но вместе с тем они заявляли, что принципов его работы не понимают.

«Странная фраза. Реального смысла она не имеет. Но действует» (с. 171).

«Смысла не имеет»? В самом деле? Если бы мы не знали о том, как рефлексивное самосознание создаст новые состояния над состояниями и высшие референтные фреймы значений, мы пришли бы к тому же выводу. Но теперь, благодаря мета-состояниям, мы можем понять, что означает эта фраза и как она работает на высших уровнях сознания отца, создавая новую нейросемантику.

Конструирование исполнительных уровней

для новой фрейм-игры

Применим это знание на практике — например, попробуем эффективно управлять своим гневом.

В следующий раз, когда вы на что-нибудь разозлитесь, предлагаю вам сделать глубокий вдох, потом расслабить тело и дыханием привести себя в спокойное и расслабленное состояние, чтобы постепенно перейти к совершенно спокойным мыслям и чувствам о своем гневе. Находясь в состоянии спокойного, расслабленного отношения к своему гневу, с любовью оцените себя и свою способность расслабляться и пользоваться эмоциональной способностью сердиться.

Если привести себя в мета-состояние таким способом, можно радикальным и чудесным образом модифицировать первичное состояние — изменить его, преобразить, достичь с его помощью чего-то большего без фреймов более широкого уровня, окружающих и включающих его. Мы можем ввести высшие фреймы своего опыта.

Так применяется мета-уровневая сила «магии», которую описывал Бейтсон, и принцип, согласно которому «мета-сообщения всегда модифицируют сообщения низшего уровня». Мета-состояния неизбежно видоизменяют состояния низшего уровня множеством способов: усиливают, ослабляют, отрицают, прерывают, вводят в замешательство, создают парадоксы и диссоциации, вводят в транс, закрепляют, расшатывают и пр.

Фрейм-игра вдумчивости

Выявление структуры мета-состояний дает нам новый уровень осознания. Он позволяет нам распознавать и учитывать работу рефлексивного самосознания. При этом мы переходим на мета-уровни и развиваем расширенное осознание высших сфер разума как наших референтных фреймов, которые затем управляют нашими первичными состояниями и контролируют их.

Осознание наших мета-состояний позволяет нам разобраться в структуре и значениях мета-уровней, управляющих нашими исполнительными состояниями. И таким образом мы получаем возможность выбора. Это соответствует самой сущности психического здоровья по Коржибски. Он называл ее «сознанием абстрагирования».

В НЛП этот процесс подразумевался с самого начала, однако он не подчеркивался и не выставлялся на первый план.

Замешательство вызывало неверное предположение о том, что переход на мета-уровни одновременно означает «диссоциацию». В этом нет ничего плохого — пока мы пользуемся неопределенным глаголом «диссоциироваться», но не номинализируем его. В последнем случае, как при всех номинализациях, создается впечатление, что мы имеем дело с вещью.

Но мы уже знаем, что это не так. Такого предмета, как «диссоциация», нет. Он не существует. Родственные глаголы «ассоциировать» и «диссоциировать» всегда подразумевают некий набор взаимоотношений. Что это означает?

Это означает, что каждый раз, когда мы ассоциируемся с одним состоянием осознания чувства, мы диссоциируемся от другого, и каждый раз, когда мы диссоциируемся от одного состояния или выходим из него, мы попадаем в другое. Эти процессы всегда взаимосвязаны. Для каждого «диссоциирования» найдется «ассоциирование», и наоборот. Это означает, что нам всегда надо задаваться вопросами:

В какую идею, ощущение, осознание, представление и пр. ты входишь?

Из какой идеи, ощущения, осознания, представления и пр. ты выходишь? Если не делать этого, возникает путаница и неверные представления. Когда мы