Мода на короля Умберто - [4]
Потом заиграет музыка и выразит все: и безотчетное сожаление о сгинувшей тайне, и солнечный свет, оплавивший над горами край лохматого облака, и запах цветов лавровишни, почти черемуховый… Теперь я слышу музыку, глядя, как ветерок тормошит страничку архивного дела с подклеенной телеграммой: «Приехать не могу…»
Она пришла, когда ученика уже отпели, похоронили и составили опись его нехитрых вещей: часы глухие с цепочкой, кошелек с деньгами (1 руб. 35 коп.), несколько экземпляров журнала «Пробуждение», записная книжка с заметками… Конечно же директор не может пренебречь просьбой опекуна, заключающей телеграмму, и деликатно сообщает обстоятельства, зачеркивая слова и подбирая нужные:
«Особенно грустен стал он после смерти своего отца осенью 1912 года. Какая-то тоска и апатия одолели его, он по целым дням молчал, отделываясь от расспросов односложными фразами. В отпуски почти никуда не ходил и время каникул проводил тоже в училище…»
Щербаков пишет и мачехе, тем более что ее требование: «Немедленно известите…» — сопровождено оплаченным ответом. «Примите, милостивая государыня, уверение в моем совершенном почтении», — заканчивает он послание. А когда она вскоре приезжает из Одессы в Ялту и останавливается на даче знакомого генерала, директор, наверно, с той же почтительной настороженностью отвечает на ее нервные вопросы и совершенно однозначно говорит, что вещей в обыкновенном смысле слова у ее пасынка не было, а то, что способно таковыми именоваться, сдано в полицейский участок, и помощник пристава Никульников расписался в приеме.
Пошла ли она в класс, где он уткнулся в дубовый пол, или встретилась с тем, кто первый поднял тревогу, а может, подробности лишь расстроили бы ее слабое здоровье и она уехала, не открыв душу для них? Да и какое, собственно, это имеет значение?!
БЫЛ ПРАЗДНИК БЕЛОГО ЦВЕТКА. РАНЬШЕ БЫЛ ТАКОЙ ПРАЗДНИК. В ЭТОТ ДЕНЬ УЧЕНИКИ ОБЫЧНО ВИЛИ ГИРЛЯНДЫ. ВОЗЛЕ МИНИСТЕРСКОЙ ДАЧИ СТОЯЛ АВТОМОБИЛЬ, КОТОРЫЙ ИМ ПОРУЧИЛИ УКРАСИТЬ. ОНИ ШУМНО ВЗЯЛИСЬ ЗА ДЕЛО, ВРЕМЯ ОТ ВРЕМЕНИ ПОГЛЯДЫВАЯ НА МАЛИНОВЫЕ ДРАПИРОВКИ В ОКНАХ: НЕ МЕЛЬКНЕТ ЛИ КРАСИВАЯ ДОЧКА СМОТРИТЕЛЯ, ИМЕВШАЯ ОБЫКНОВЕНИЕ КАТАТЬСЯ ПО САДУ НА ВЕЛОСИПЕДЕ? А ТОТ, С КЕМ ОНА НЕДАВНО СТОЛКНУЛАСЬ И КОМУ СО ЗЛОСТЬЮ СКАЗАЛА, ПОТИРАЯ УШИБЛЕННУЮ РУКУ: «Я ВОЗВРАЩУ ВАМ НЕСЧАСТНЫЙ ГЕРБАРИЙ. ВЫ — НЕ РЫЦАРЬ. ВЫ — ЖАЛКИЙ СМЕШНОЙ ПОЛЯК!» — ПРЯТАЛ НА ГРУДИ ПРЕДСМЕРТНУЮ ЗАПИСКУ. В ПУСТОМ УЧИЛИЩЕ ТИШИНА. СЛЫШЕН ЛИШЬ ШЕЛЕСТ ГЛИЦИНИИ, УКРЫВАВШЕЙ ЗДАНИЕ. ГРОЗДЬЯ НЕЖНО-СИРЕНЕВЫХ ЗАВЯЗЕЙ СКВОЗИЛИ В ЕЕ СОЛНЕЧНОЙ ЗЕЛЕНИ…
ЧЕРНЫЕ ДРОЗДЫ МЕТНУЛИСЬ ОТ ВЫСТРЕЛА И НА СЕКУНДУ УМОЛКЛИ. И ЧУТЬ СИЛЬНЕЕ ПРЕЖНЕГО КАЧНУЛИСЬ ДЛИННЫЕ ГРОЗДЬЯ. БОЛЬШЕ НИКТО НЕ ВСТРЕВОЖИЛСЯ. ПРОСТО ОДИН ИЗ УЧЕНИКОВ ВЗДУМАЛ УКРАСИТЬ ЦВЕТАМИ СВОЙ КЛАСС И ПОБЕЖАЛ С БУКЕТОМ… ЕДИНСТВЕННО, О ЧЕМ БУДКОВСКИЙ ПРОСИЛ, — ХОРОНИТЬ БЕЗ РЕЛИГИОЗНЫХ ОБРЯДОВ.
Директору стало жаль сироту, он не решился провожать его в последний путь без прощального слова и пригласил ксендза. Скорее всего, он потом раскаялся, раздосадованный лишней морокой. Меловая бумага все объясняет — на бланке римско-католического прихода. Отпевание?.. На каком основании? Его высокопреосвященство требует резонов. А тут еще ксендз не отступает от своего: не уплатили за службу. А ведь он ехал в праздничный день, за шесть верст от Ялты, да и приход его малочислен и беден, никакой поддержки от правительства — одна надежда на верующих, и от состоятельных за отпевание в черте города приличествует рублей двадцать пять, а уж за чертой…
Деньги мачеха не рискнула перевести, отсылая к опекуну. И на ее новое письмо директор смиренно отвечает:
«Залог, который внес генерал-майор Будковский при поступлении сына в училище, выплачен погребальной конторе Барильо. Примите, милостивая государыня, уверение в моем совершенном почтении».
А опекун? Где голос крови? Кажется, родственник не торопится с долгом. А знаменитый польский гонор? Или бумаги утрачены? Листаю, листаю, листаю. Вот! Страничка в линейку, вырванная из тетрадки, — желтые пятна времени на щегольских размашистых буквах. Я закрываю глаза. Неужели и здесь ни капли сочувствия, хоть словечко…
Впрочем, кого я прошу? Опекуна, стену или новейшее кабинетно-бетонное образование в человеческом облике — своего нового гостя Келейника, занявшего баррикаду возле крылатого льва. Уж не окопались ли, Виктор Волокитыч, чтобы защищать незыблемый порядок вещей? Допускаю, я слишком снисходительна, навязывая ему безвредное равнодушие стены, но стоит пожалеть бедняжку, ведь с той же преданностью, с какой лижет зад крылатого льва, он утверждает устои отечества.
Я вижу его в комнатенке с окнами на север, куда приходишь, словно за подаянием, — унижение, обязательное почти для каждого, кто не хочет рвать добычу из зубов. Келейник излучает свет, он доброжелателен, как подобает твоему лучшему другу. Позванивая длинными очковыми цепями, которые болтаются, как подвески у грузинской княжны, он сразу предупреждает: «Придется подождать. Минутку-другую, возможно, больше. Неотложное задание. Разве над вами каплет? Нечего есть? Или вам негде жить? Но ведь это же прекрасно. Еда поддерживает жизнь, а жизнь, как известно, вредна — приводит к смерти».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Аннотации в книге нет.В романе изображаются бездушная бюрократическая машина, мздоимство, круговая порука, казарменная муштра, господствующие в магистрате некоего западногерманского города. В герое этой книги — Мартине Брунере — нет ничего героического. Скромный чиновник, он мечтает о немногом: в меру своих сил помогать горожанам, которые обращаются в магистрат, по возможности, в доступных ему наискромнейших масштабах, устранять зло и делать хотя бы крошечные добрые дела, а в свободное от службы время жить спокойной и тихой семейной жизнью.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В каждом доме есть свой скелет в шкафу… Стоит лишь чуть приоткрыть дверцу, и семейные тайны, которые до сих пор оставались в тени, во всей их безжалостной неприглядности проступают на свет, и тогда меняется буквально все…Близкие люди становятся врагами, а их существование превращается в поединок амбиций, войну обвинений и упреков.…Узнав об измене мужа, Бет даже не предполагала, что это далеко не последнее шокирующее открытие, которое ей предстоит после двадцати пяти лет совместной жизни. Сумеет ли она теперь думать о будущем, если прошлое приходится непрерывно «переписывать»? Но и Адам, неверный муж, похоже, совсем не рад «свободе» и не представляет, как именно ею воспользоваться…И что с этим делать Мэг, их дочери, которая старается поддерживать мать, но не готова окончательно оттолкнуть отца?..
«Эдвинъ Арнольдъ, въ своей поэме «Светъ Азии», переводъ которой мы предлагаемъ теперь вниманию читателя, даетъ описание жизни и характера основателя буддизма индийскаго царевича Сиддартхи и очеркъ его учения, излагая ихъ отъ имени предполагаемаго поклонника Будды, строго придерживающагося преданий, завещенныхъ предками. Легенды о Будде, въ той традиционной форме, которая сохраняется людьми древняго буддийскаго благочестия, и предания, содержащияся въ книгахъ буддийскага священнаго писания, составляютъ такимъ образомъ ту основу, на которой построена поэма…»Произведение дается в дореформенном алфавите.