Много шума из-за одного покойника - [61]

Я снесла мешки с мусором вниз, забросила их в баки фирмы «Раббермейд» и плотно закрыла крышками от бродячих собак и енотов.

«Как хорошо, что я зарабатываю на жизнь уборкой, а не частными расследованиями», — пришла мне в голову мысль, и я остановилась на минутку, чтобы расправить затекшую спину. Это убийство — результат необдуманного действия, только вот чьего?

На этот счет у меня не было даже смутных подозрений. Пардон изрек некое суждение — итог целой жизни подглядываний, выпытываний и сплетен, — которое его собеседник уже не смог стерпеть. Этот неизвестный тип нанес Пардону два удара, второй из которых навеки запечатал уста домовладельца.

Запирая за собой дверь дома Альтхаусов, я чувствовала удовлетворение от того, что внесла толику опрятности, хотя бы временной, в их хаотичную среду обитания. Пусть я не могу установить личность убийцы Пардона Элби, зато способна упорядочить любой бардак.

Для Кэрол Альтхаус я всегда стараюсь больше, чем для моих прочих клиентов, поскольку, положа руку на сердце, она вызывает у меня искреннюю жалость, что само по себе довольно трудно. Кэрол — симпатичная, но недалекая женщина, которой выпало управляться с семьей, где перемешаны двое ее собственных детей и еще парочка — нынешнего мужа, однако ограниченные умственные способности превращают этот груз в непосильный. Кэрол трудится не покладая рук, но получает гроши, затем приходит домой, пытается накормить и обиходить четырех ребятишек, которым нет еще и десяти лет. Между делом она ухитряется отвечать на телефонные звонки мужа, работа которого связана с частыми разъездами. Бывает, мне представляется тихий номер в придорожном мотеле, где Джей Альтхаус в одиночку отдыхает на кровати с чистыми простынями и щелкает телевизионным пультом, который у него никто не отбирает, — какой контраст с теми вечерами, что он проводит дома с Кэрол!

С половины одиннадцатого до двенадцати у меня перерыв. С полудня я убираю кабинет адвоката, пока он обедает, а в свободные полтора часа обычно хожу по разным поручениям или оплачиваю счета. Сегодня в списке дел первым у меня значилось получение долга у Йорков.

Возвращаясь на машине в город, я впервые подумала о том, что, возможно, Джей Альтхаус в каждый свой вынужденный придорожный ночлег ужасно скучает по жене и детям. Ну и черт с ним!..

Я не стала парковаться на улице, для моего спокойствия слишком узкой, а зарулила за здание. В это время дня там полно свободного места. Я улучила момент, чтобы туда заглянуть, поскольку включила гараж в число мест, где можно было спрятать тело Пардона.

Я поставила машину на стоянку Уитбреда — табличка с номером квартиры прибита над каждым парковочным местом, что здорово напоминает стойла для лошадей на крупном ипподроме, — и отошла в глубину, чтобы исследовать недра выкрашенной в белый цвет деревянной постройки.

От гаража сложно требовать особого уюта, но пустым он казался еще захламленнее. В Садовых квартирах подвалы не предусмотрены — они в Арканзасе редкость, — поэтому все жильцы здания используют гараж как склад.

Начиная слева, пространство между первой стоянкой и забором, ограждающим территорию здания, было занято скандальным автоприцепом Йорков. За ним следовала парковка Норвела. Машины у него нет, но на своем пятачке он разместил разбитое зеркало в раме, прислоненное к стене, и набор каминных принадлежностей — ворованных, судя по всему, и предназначенных к продаже. Маркус в углу своей стоянки поставил деревянный ящик, откуда высовывалась массивная бейсбольная бита из красного пластика и детское баскетбольное кольцо. Клод Фридрих соорудил у себя металлические полки, где хранил разные автозапчасти и кое-какие инструменты. У Дидры я обнаружила сложенную палатку и пару замызганных резиновых сапог. Ее пристрастие к походам с ночевками я всегда считала чудачеством, тем более что занимается этим она вовсе не в одиночестве. Но у меня в голове не умещается, как Дидра по доброй воле отказывается от каждодневных термобигудей и срывается куда-нибудь на выходные.

Жильцы первого этажа хранили в гараже куда меньше пожитков. У миссис Хофстеттлер, например, имеется машина, на которой я вожу хозяйку, куда потребуется, но, помимо нее, на стоянке у Мэри ничегошеньки нет. У Йорков, как и у Клода, сооружены полки, но они практически пусты. Подозреваю, время от времени их даже протирают — Элва иначе не может. О'Хагены держат в глубине своей стоянки два недешевых велосипеда, укрытых брезентом, а у Пардона рядом с машиной приютилась газонокосилка. Я поглядела на этот агрегат, и у меня слегка защемило сердце. Вещи умерших всегда вызывают приступ меланхолии, несмотря даже на их внешнюю безликость, особо характерную именно для газонокосилки.

Мой скрупулезный осмотр меж тем не дал ровным счетом никаких результатов. Весь гараж отлично просматривается, так что невозможно представить, чтобы труп Пардона спрятали на одной из стоянок. Может быть, на парковке миссис Хофстеттлер, между ее машиной и забором? Или за машиной Пардона? На неподвижность этих двух автомобилей убийца вполне мог рассчитывать. Я украдкой осмотрела обе стоянки — ни пятнышка, ни единой ниточки с зелено-оранжевой рубашки Пардона.