Мне есть что сказать вам, люди - [28]
Он так увлекся, что, кажется, забыл обо всем на свете. Вскоре все листы были в набросках…
Утром металлическая дверь со скрипом открылась, и вошел дежурный.
— Ну что, успели написать? — спросил он.
Анатолий Михайлович молчал. Он чувствовал себя униженным и оскорбленным, силы его иссякли. Пришло ощущение, что в нем что-то лопнуло и что он сам себе не принадлежит. «Неужто я и впрямь никогда не принадлежал сам себе?» — подумал он.
— Встаньте и пройдите к начальнику, — командным голосом произнес дежурный.
В просторном кабинете у большого стола стоял, держа руки в карманах, подполковник милиции.
— Что, товарищ директор, как провели ночь? — спросил он.
Анатолий Михайлович молчал.
— Вам как руководителю не-полагается так себя вести. Мы по ночам должны искать вашу подругу детства…
У Анатолия Михайловича от этих слов закружилась голова.
— Что ж, сейчас узнаем у председателя, явилась она домой или нет, — продолжал подполковник. — Неторопливо набрав номер, он сел и стал говорить по телефону. — Слушай, дружище, как там у тебя? Явилась агрономша?
Председатель колхоза, проводивший, ежедневную пятиминутку, с волнением в голосе ответил:
— Да, все в порядке. Она здесь. Жива, здорова. Оказывается, вчера ходила на двухсерийный фильм. Аппаратура у них забарахлила. А народ не расходился. Ждали, пока отремонтируют, вот и явилась за полночь…
— А что нам теперь делать с твоим директором? — спросил подполковник.
— Каким директором? — недоуменно спросил председатель.
— Директором завода. Мы же его всю почку у нас продержали…
— Ты что, спятил, при чем здесь он? Да разве так можно? — возмутился председатель.
— Ты же сам сказал, я и принял меры, — продолжал подполковник…
— Дурак ты, Володя, — в сердцах сказал председатель и бросил трубку.
Анатолий Михайлович сидел на стуле, опустив голову. Дежурный принес исписанные им листки подполковнику.
— Что это? — не понял начальник.
— Да это объяснение задержанного, — . ответил дежурный.
— Неплохо рисуете… Значит, не зря ночку провели.
Они еще «беседовали», когда дверь резко открылась, и в кабинет торопливо вошли председатель колхоза и Наташа.
— Что это ты человека-то обидел? — размахивая руками, возмущался председатель.
— Что с тобой? Подними, пожалуйста, голову, — Наташа кинулась к Анатолию Михайловичу. — Ты что, родной мой, плачешь, что ли? Ты что? Я и не знала, что у тебя так много седых волос…
Анатолий Михайлович продолжал сидеть с опущенной головой и молчал.
— Да что же это такое, Толя?! Ты бы врезал им как следует! — разревелась сна.
— Наташа, — подняв голову, тихо обратился к ней Анатолий Михайлович. — Ты не кричи, знаешь, у меня нет сил, никаких сил… Что-то сердце… Нехорошо…
Председатель колхоза, взяв Анатолия Михайловича под руку, вышел с ним на улицу к машине.
— Не обижайся на меня, дорогой друг, не со зла я сказал ему, что Наташа с вами. Не со зла. Я же не знал, что он такой дуболом. Черт его знает, как это вышло, — оправдывался председатель.
Дома Анатолия Михайловича ждала вся семья.
Жена встретила его криком:
— Говоришь, совещания, планерки, а ты, оказывается, любовницу завел?
Он вошел к себе в комнату, закрылся на ключ и час пролежал на диване, закрыв глаза. Потом достал свой потертый чемоданчик, уложил необходимые вещи. Вышел в коридор, поцеловал дочку и сына… На лестничной клетке ему вслед кричала жена:
— Ну и уходи! Давно тебе нужно было уйти! Только не надейся, алименты я с тебя все равно сдеру!..
Он остановился между пролётами этажей, поднял голову и ответил:
— Детей я не брошу, не волнуйся…
Через месяц его поведение обсуждали на заседании парткома. После чего он подал заявление об увольнении по собственному желанию и улетел на Дальний Восток, на завод по переработке рыбы. Еще через месяц к нему уехала Наташа с дочерью.
Председатель колхоза поссорился со своим другом подполковником и, кажется, навсегда, хотя тот получил очередное звание и новое назначение.
Рисунки Анатолия Михайловича каким-то образом попали в колхозный музей, и под ними сделана надпись: «Размышления неизвестного художника».
Два дутара
С места происшествия уезжали пожарники, расходились люди. Пожар был потушен.
— Оставьте меня в покое, — размахивая руками, резко говорил директор завода.
— Разрешите, очень прошу… — не унимался старик.
Ему было лет семьдесят. Изношенный чапан, выгоревшая от солнца тюбетейка придавали ему вид веселого актера. Широкая, добрая улыбка на лице говорила о многом и прежде всего о том, что он никогда в жизни не унывал. Обычно таких людей в народе называют Насретдином. Его веселость и находчивость всегда доставляют людям радость.
— Послушайте! У нас, видите, был пожар, несчастье. Видите или нет? — раздраженно пояснял директор.
— Вижу, еще как вижу. Но все страшное уже позади. Теперь надо думать, как жить дальше. Вот только дерево очень жалко, просто сердце болит, — ласково продолжал спорить старик.
— Черт его знает, шутит он, что ли?
Какое ему дерево жалко стало? — обратился к людям директор.
— Он просит дерево, которое у нашего склада растет. Его пожарная машина при развороте повредила. Конечно, жаль. Хорошее дерево, но что поделаешь? Темно было, — хриплым голосом дал разъяснение один из рабочих, участвовавший в тушении пожара.
В литературной культуре, недостаточно знающей собственное прошлое, переполненной банальными и затертыми представлениями, чрезмерно увлеченной неосмысленным настоящим, отважная оригинальность Давенпорта, его эрудиция и историческое воображение неизменно поражают и вдохновляют. Washington Post Рассказы Давенпорта, полные интеллектуальных и эротичных, скрытых и явных поворотов, блистают, точно солнце в ветреный безоблачный день. New York Times Он проклинает прогресс и защищает пользу вечного возвращения со страстью, напоминающей Борхеса… Экзотично, эротично, потрясающе! Los Angeles Times Деликатесы Давенпорта — изысканные, элегантные, нежные — редчайшего типа: это произведения, не имеющие никаких аналогов. Village Voice.
Если бы у каждого человека был световой датчик, то, глядя на Землю с неба, можно было бы увидеть, что с некоторыми людьми мы почему-то все время пересекаемся… Тесс и Гус живут каждый своей жизнью. Они и не подозревают, что уже столько лет ходят рядом друг с другом. Кажется, еще доля секунды — и долгожданная встреча состоится, но судьба снова рвет планы в клочья… Неужели она просто забавляется, играя жизнями людей, и Тесс и Гус так никогда и не встретятся?
События в книге происходят в 80-х годах прошлого столетия, в эпоху, когда Советский цирк по праву считался лучшим в мире. Когда цирковое искусство было любимо и уважаемо, овеяно романтикой путешествий, окружено магией загадочности. В то время цирковые традиции были незыблемыми, манежи опилочными, а люди цирка считались единой семьёй. Вот в этот таинственный мир неожиданно для себя и попадает главный герой повести «Сердце в опилках» Пашка Жарких. Он пришёл сюда, как ему казалось ненадолго, но остался навсегда…В книге ярко и правдиво описываются характеры участников повествования, быт и условия, в которых они жили и трудились, их взаимоотношения, желания и эмоции.
Ольга Брейнингер родилась в Казахстане в 1987 году. Окончила Литературный институт им. А.М. Горького и магистратуру Оксфордского университета. Живет в Бостоне (США), пишет докторскую диссертацию и преподает в Гарвардском университете. Публиковалась в журналах «Октябрь», «Дружба народов», «Новое Литературное обозрение». Дебютный роман «В Советском Союзе не было аддерола» вызвал горячие споры и попал в лонг-листы премий «Национальный бестселлер» и «Большая книга».Героиня романа – молодая женщина родом из СССР, докторант Гарварда, – участвует в «эксперименте века» по программированию личности.
Действие книги известного болгарского прозаика Кирилла Апостолова развивается неторопливо, многопланово. Внимание автора сосредоточено на воссоздании жизни Болгарии шестидесятых годов, когда и в нашей стране, и в братских странах, строящих социализм, наметились черты перестройки.Проблемы, исследуемые писателем, актуальны и сейчас: это и способы управления социалистическим хозяйством, и роль председателя в сельском трудовом коллективе, и поиски нового подхода к решению нравственных проблем.Природа в произведениях К. Апостолова — не пейзажный фон, а та материя, из которой произрастают люди, из которой они черпают силу и красоту.