Мне есть что сказать вам, люди - [29]

Директор, почесав в затылке, спросил:

— Дедушка, может, оно еще выживет? Пусть растет…

— Нет, сынок, — не успокаивался старик. — Оно пропадет, а я хочу продлить его жизнь.

— Как продлить? Срубить и потом продлить? — удивленно глядя на старика, спросил директор.

— Очень просто, сынок… Из этого дерева, пока оно еще живо, я смастерю два красивых мелодичных инструмента — дутара. Иначе, сынок, поверь мне, высохнет дерево и пойдет на дрова. Тебе и мне потом стыдно будет.

Директор, посмотрев на всех собравшихся и как бы говоря сам с собой, продолжил:

— Говорите, на дрова пойдет? Не хотелось бы, не хотелось бы… Ну что, товарищи, — вдруг обратился он к окружающим, — подарим деду дерево?

Все молчали.

Старик, поправив на голове тюбетейку, тихо сказал:

— Не хотите, как хотите. Я хотел как лучше. Пойду я, у меня и без вас дел хватает… — с обидой закончил он.

— Подождите, дорогой вы наш, — остановил старика директор. — Если можно дать умирающему дереву вторую жизнь, что ж, тогда рубите.

Окружающие с возмущением обратились к директору.

— Что вы делаете, такое дерево разрешаете рубить?

Директор, только что прибывший к месту пожара, подойдя к дереву, положил ладонь на обгоревший ствол и мысленно обратился к дереву: «Ты уж прости меня, не уберегли тебя. Прав старик, уж больно сильно тебя повредили».

Дерево от сильного (Удара пожарной машины стояло наклонившись, с перебитым стволом, с опаленной кроной. Конечно, ему было уже не жить…

…Шло время. О пожаре давно уже забыли. Только временами директор чувствовал на себе недобрые взгляды некоторых сослуживцев.

Как-то он спросил одного из них:

— Скажите, что произошло? Что-то вы ко мне стали относиться не так, как прежде?

— Вы совершенно правы! — ответил сотрудник. — И не только я один, — с иронией продолжил он.

— Почему же? — с волнением спросил директор.

— Будто бы вы сами не знаете? Дерево виновато, дерево! — крикнул сотрудник. — Его посадил сам Ильхом Ибрагимович! Л вы — срубили! Добрый какой нашелся! — разгорячился сослуживец.

— Но оно же было повреждено, — виноватым голосом проговорил директор.

— Не вами оно было посажено, п нечего было лезть. Оно было посажено Ильхомом Ибрагимовичем, — не унимался противник.

— Вы, может, и правы, но за последний год на заводе посажено двести штук саженцев. Да и потом, я не мог отказать старику, который обещал продлить жизнь дереву. Только поэтому я и разрешил…

— Ради продления жизни дерева? А может быть, вы продлите жизнь Ильхома Ибрагимовича?! — с иронией улыбнулся сотрудник и вышел из кабинета.

Директор долго смотрел на поверхность длинного полированного стола для проведения заводских планерок. «Интересно, а где сидел этот великий человек — Ильхом Ибрагимович? И вообще, что он из себя представляет?»— вдруг подумал он.

В кабинет пошла секретарша:

— Вас просит к телефону Ильхом Ибрагимович, — вежливо обратилась она.

Директор поднял трубку.

— Да, слушаю вас…

— Мне сказали, что вы срубили посаженное мною дерево, — грубым голосом, сквозь кашель спросил неизвестный.

— Вы знаете, на этом месте мы посадили уже три дерева, — виновато ответил директор.

— Мне жаль вас, но вы молоды и не знаете, кто такой Ильхом Ибрагимович. Поэтому за дерево, посаженное мной, вы еще ответите…

Директор подумал, что с ним говорит больной, выживший из ума старик. Поэтому он осторожно положил трубку на рычаги и вышел из кабинета.

Через два дня его вызвали в министерство, где прямо спросили, почему он вырубает деревья.

— Деревья? Какие деревья? — переспросил директор.

— Вы бросьте разыгрывать нас. Говорят, что вы на территории завода вырубаете деревья, посаженные нашими уважаемыми и почитаемыми стариками.

— Да, вырубаю и продаю по три рубля на старом базаре, — возмутился директор.

— Вы, пожалуйста, успокойтесь, — попросил замминистра. — И знайте свое место. Не надо было трогать дерево, посаженное самим Ильхомом Ибрагимовичем. Не надо было! Съездите к нему домой да извинитесь, как следует извинитесь. Он хороший человек, может, и простит.

Директор на это ничего не ответил и уехал обратно на завод. Приехав к себе, он запросил в отделе кадров личное дело Ильхома Ибрагимовича.

— Ну что ж, давайте познакомимся и с вами, — проговорил директор, рассматривая фотографию в деле, — Родились вы в 1921 году, беспартийный, образование пять классов. В Великой Отечественной войне не участвовали, была бронь. Сорок четыре года работали завскладом. Ой-ей! — почесал он затылок. — Раз, два, три… одиннадцать баз сменили. И на нашем заводе десять лет отработали, — глубоко вздохнув, закончил директор.

Он пригласил к себе главного инженера и спросил:

— Вы знаете Ильхома Ибрагимовича?

— Да, — смутившись, ответил главный инженер. — Но лучше о нем не говорить. Он тут всех допек. Никому житья не давал… На кого хотел, на того и писал. Его и стыдили, и предупреждали. Так до пенсии и не исправился. Когда он ушел с завода, то был настоящий праздник. В общем, он был негласным хозяином завода. Все директора завода вынуждены были перед ним на цыпочках ходить. А что вы о нем вдруг вспомнили? Вы же его вроде бы не знаете.

Директор, улыбнувшись, сказал:

— Срубленное дерево познакомило. Помните, был у нас пожар, когда при пожаре дерево пострадало.