Мне есть что сказать вам, люди - [26]
Собравшись из последних сил, юноша шел один среди песчаных барханов пустыни, словно чувствуя, что где-то среди безжизненного пространства есть клочок земли, где плещется родниковая вода, цветет земля.
Надежды оправдались: пустыня оборвалась, и перед ним возникла зеленая полоска земли. Ему хотелось кричать, но не хватало сил шевельнуть пересохшими губами. От увиденного кружилась голова, силы покидали его… Упав на горячий песок, он долго и неподвижно лежал и думал о своей матери, об отце, с которыми перед отъездом не попрощался. «Что же теперь поделаешь? — думал он. — Где взять силы, чтобы дойти, доползти до этого зеленого кусочка земли?» Он открыл глаза, — солнце было высоко над головой.
— Я всю ночь ждал твоего восхода, — сказал вслух юноша, — а ты, поднявшись высоко в небо, решило не выпускать меня из пустыни. Но нет, светило жизни, я человек. Пока есть силы, и воля есть, ты слышишь, есть! Л значит, я буду биться за каждый миг, за каждый час своей жизни.
Он полз и говорил:
— Ах, как прекрасна жизнь. Теперь я это понимаю. Я знаю ей цену.
Он говорил так и полз и вдруг почувствовал прохладу под собой. Зеленая трава росла в протоке небольшого ручейка…
Юноша, разглядывая прозрачный ручеек, думал, как интересно и сложно устроен мир, как неразрывен человек со всем, что его окружает.
— Куда же ты, ручей, меня сегодня приведешь? — шепотом спросил юноша.
Идя по течению ручейка, юноша увидел небольшой дом, возле которого девушка снимала седло с белогривой лошади. Из дома, кашляя, вышел старик со словами:
— Ой, дочка! Разве так можно скакать? Так и лошадь можно загнать. А это кто к нам пожаловал? — увидев юношу, спросил старик.
Девушка, опустив седло на землю, с удивлением смотрела, как шел, шатаясь из стороны в сторону, обросший, в разорванной одежде, человек.
Подойдя ближе к дому, юноша сначала опустился на колени, а потом и вовсе повалился на свежую, зеленую, мягкую траву, — Видать, дочка, этому человеку пустыня подарила вторую жизнь. Ну-ка, доченька, принеси ему что-нибудь, подстели, а то в доме душно. И воды не забудь, — говорил старик.
На другой день юноша узнал, что здесь было раньше большое селение, но пришли кочевники, сожгли дома, а всех жителей угнали в рабство. В живых осталось не так уж много людей, но и они ушли из этих мест в поисках счастья. Только старик с дочерью и остались, надеясь, что жители селения вернутся. Но они не возвращались.
— Возможно, поэтому, — говорит старик, — вода в роднике стала исчезать и пустыня стала постепенно проглатывать этот когда-то большой оазис.
Через несколько дней юноша окреп и рассказал старику и его дочери о всех своих приключениях.
Шло время, юношу научили скакать на лошади, скирдовать сено, пахать землю и еще многому другому. Его интересовало все: границы селения, сколько человек жило здесь, кто чем занимался. И когда он узнал, что у жителей селения был общий сад и все пользовались его дарами, ему захотелось увидеть этот сад.
Старик привел его в опустевший сад, где большинство деревьев засыхало, потому что им не хватало воды. Сад был разбит на пять рядов, и в каждом ряду росло по триста деревьев. Осмотрев сад, юноша сказал старику:
— Теперь, отец, у меня есть дело. Пока не дадут урожай все деревья этого сада, я не покину ваш край…
До осени юноша расчистил ручей, привел в порядок родники, очистил сад от сушняка. И пустыня отступила… Но юноша не унимался, он помнил данное слово.
Четыре года подряд цвели и давали урожай деревья большого сада. Но не все, не все… Очень трудно отходили они от безводья и жажды. И все же… В селение стали приходить караваны и возвращаться люди — жители этого селения. И лишь на пятый год зацвел весь сад, все пять его рядов. И все триста деревьев в каждом ряду. Не знаю, написал ли юноша дастан об этом, но что он стал поэтом в своем деле, нет сомнения.
Рисунки Дон-Кихота
Солнце было в зените, когда директор завода Анатолии Михайлович вместе со своими сотрудниками подъехал к усадьбе управления колхоза. Решался вопрос о выделении заводу десяти гектаров бросовых земель для строительства зоны отдыха. Председатель колхоза раскрыл карту колхоза и стал карандашом обводить территорию, предназначенную для заводчан. Для решения вопроса пришлось вызвать агронома. В кабинет вошла женщина лет тридцати пяти со строгим лицом.
— Наташа, это ты? — вдруг поднялся с места Анатолий Михайлович.
— Да, это я, — улыбнулась агроном.
— Здравствуй, родная! Как давно мы с тобой не виделись, — покачал головой директор.
— Ты прав, Толя, лет десять, наверное, — согласился агроном.
— Ну, вот и прекрасно, — привстал с места председатель. — Если наш партнер — директор завода не женат, то мы сразу сыграем свадьбу. И объединим наши коллективы — завода и колхоза. Вы знаете, в старину, — продолжал он, — чтобы государства не воевали между собой, правители выдавали своих дочерей замуж за заморских царей… — Он рассмеялся, поперхнулся и пробормотал — Старость не радость.
— Да женат он, и давно, — весело подхватила Наташа, так что от ее строгости ничего не осталось. — Мы с Толей выросли на одной улице, в одном доме. И даже учились в одной школе.
В литературной культуре, недостаточно знающей собственное прошлое, переполненной банальными и затертыми представлениями, чрезмерно увлеченной неосмысленным настоящим, отважная оригинальность Давенпорта, его эрудиция и историческое воображение неизменно поражают и вдохновляют. Washington Post Рассказы Давенпорта, полные интеллектуальных и эротичных, скрытых и явных поворотов, блистают, точно солнце в ветреный безоблачный день. New York Times Он проклинает прогресс и защищает пользу вечного возвращения со страстью, напоминающей Борхеса… Экзотично, эротично, потрясающе! Los Angeles Times Деликатесы Давенпорта — изысканные, элегантные, нежные — редчайшего типа: это произведения, не имеющие никаких аналогов. Village Voice.
Если бы у каждого человека был световой датчик, то, глядя на Землю с неба, можно было бы увидеть, что с некоторыми людьми мы почему-то все время пересекаемся… Тесс и Гус живут каждый своей жизнью. Они и не подозревают, что уже столько лет ходят рядом друг с другом. Кажется, еще доля секунды — и долгожданная встреча состоится, но судьба снова рвет планы в клочья… Неужели она просто забавляется, играя жизнями людей, и Тесс и Гус так никогда и не встретятся?
События в книге происходят в 80-х годах прошлого столетия, в эпоху, когда Советский цирк по праву считался лучшим в мире. Когда цирковое искусство было любимо и уважаемо, овеяно романтикой путешествий, окружено магией загадочности. В то время цирковые традиции были незыблемыми, манежи опилочными, а люди цирка считались единой семьёй. Вот в этот таинственный мир неожиданно для себя и попадает главный герой повести «Сердце в опилках» Пашка Жарких. Он пришёл сюда, как ему казалось ненадолго, но остался навсегда…В книге ярко и правдиво описываются характеры участников повествования, быт и условия, в которых они жили и трудились, их взаимоотношения, желания и эмоции.
Ольга Брейнингер родилась в Казахстане в 1987 году. Окончила Литературный институт им. А.М. Горького и магистратуру Оксфордского университета. Живет в Бостоне (США), пишет докторскую диссертацию и преподает в Гарвардском университете. Публиковалась в журналах «Октябрь», «Дружба народов», «Новое Литературное обозрение». Дебютный роман «В Советском Союзе не было аддерола» вызвал горячие споры и попал в лонг-листы премий «Национальный бестселлер» и «Большая книга».Героиня романа – молодая женщина родом из СССР, докторант Гарварда, – участвует в «эксперименте века» по программированию личности.
Действие книги известного болгарского прозаика Кирилла Апостолова развивается неторопливо, многопланово. Внимание автора сосредоточено на воссоздании жизни Болгарии шестидесятых годов, когда и в нашей стране, и в братских странах, строящих социализм, наметились черты перестройки.Проблемы, исследуемые писателем, актуальны и сейчас: это и способы управления социалистическим хозяйством, и роль председателя в сельском трудовом коллективе, и поиски нового подхода к решению нравственных проблем.Природа в произведениях К. Апостолова — не пейзажный фон, а та материя, из которой произрастают люди, из которой они черпают силу и красоту.