Мизантроп - [19]

— О чем ты? — удивилась Лида. — О каких тайнах? Давно уже все делается открыто. Директивы рассылаются правительствам суверенных государств и, более того, они беспрекословно исполняются. Тебе, как исследователю будущего, это должно быть известно.

— Однако не верится, что-то.

— Вспомни своего убитого одноклассника.

— Пока я могу говорить только о попытке построить Новую Утопию. Кто конкретно собирается это сделать — вопрос открытый.

— Напиши какую-нибудь гадость про утопии. Самый простой способ заставить врагов открыться.

— А они меня не убьют за это?

— Я бы не убила.

— Не люблю я эти утопии.

— Напиши без любви. С неодобрением.

— Это уже получится антиутопия.

— Вот и напиши, что разницы между антиутопиями и утопиями нет. Твоим врагам это не понравится.

Я согласился, что это хорошая тема для троллинга.

* * *

Мне самому было интересно разобраться с некоторыми литературными штампами, характерными для утопий и антиутопий. Многие из них были откровенно смешны. Но читатели привыкли принимать их всерьез.

— С антиутопиями что-то не так? — поинтересовалась Лида, наблюдавшая, как я похохатываю, выписывая на листок бумаги свои замечания.

— Они плохо описывают будущее. Для читателя это не большой грех, но мне не интересны вымыслы, о которых заранее известно, что они никогда не сбудутся.

— Ты говоришь о плохих антиутопиях, я же напишу самую лучшую, самую точную.

— Невозможно. Сбывшаяся антиутопия — оксюморон. Нельзя жить в антиутопии, потому что антиутопия — это предчувствие беды. Описание сбывшейся беды — всего лишь реализм.

— Уже сейчас есть люди, утверждающие, что мы живем в антиутопии.

— Какая чушь. Я бы спросил, когда была придумана антиутопия, в которой мы якобы существуем? Тридцать лет тому назад, пятьдесят, семьдесят? А вот расскажите этим предполагаемым сочинителям ужасов, что у нас, у каждого желающего, есть выход в Интернет, возможность мгновенно связываться с любым человеком в мире, читать нужную литературу, получать необходимую информацию и новости со всех концов Земли. О том, что большинство людей больше не задействованы в промышленности, а трудятся в офисах, оказывая услуги населению и создавая интеллектуальные ценности. Для них это была бы даже не утопия, а рай!

— Ты меня запутал. Не могу пока сказать, в чем твоя ошибка. Но что-то ты накрутил.

— Меня не устраивают кирпичи, из которых строятся антиутопии.

— Какие кирпичи?

— Во-первых, страх перед будущим. Во-вторых, жестко разделенное на элиту и не попавших в списки избранных общество. В-третьих, бессмысленность жизни как норма. В-четвертых, нежелание людей менять систему, угроза для антиутопии исходит исключительно от героя, по каким-то причинам выброшенного из привычной среды. Каждый пункт я готов подвергнуть критике.

— Даже про разделение общества?

— Без труда. Представляется, что это самое разумное, что сейчас можно сделать для минимизации социального напряжения. Но это, конечно, заблуждение.

— Хорошо бы ты это сумел доказать.

— Будущее не нуждается в доказательствах.

— А ты докажи не будущему, а мне.

— Свое мнение я высказывал неоднократно: помешать сепарации трудно, следует признать, — это лучший выход из сложившейся ситуации, но это не значит, что раскол мне нравится. Предсказать его последствия очень трудно, нужно готовиться к ужасам и неизбежным бедствиям. Пропасть между богатыми и бедными возникла не вчера, она существовала всегда. Все знают, но помалкивают, как о пошлой банальности.

Лида слышала от меня это уже тысячу раз.

Приключения в ресторане

За окном шел предсказанный синоптиками дождь. На этот раз они оказались правы, что, согласитесь, случается реже, чем всем бы нам хотелось. Не сомневаюсь, что где-то обязательно существует особое научное подразделение, в котором собрали специально обученных умных людей, которые занимаются анализом ошибок в предсказаниях погоды. Тут главное не причуды природы изучать, а неспособность людей анализировать большие массивы данных. Говорят, что с этой проблемой может справиться только искусственный интеллект. Может быть, не знаю.

— У нас сегодня большой день, — сказала Лида. — Мы отправляемся в путешествие.

— Прямо сейчас? — спросил я обреченно.

— Нет. Вечером. Но ты можешь начинать готовиться. Придется общаться с красиво одетыми людьми.

— Что за причуда тебя посетила?

— Не ной. Тебе, футуроному, следует чаще общаться с народом. Как иначе ты узнаешь, какое представление о будущем наберет в Сети больше всего «лайков»?

— Я работаю по подстрочникам, путеводителям и публикациям в СМИ.

— Они врут.

— Это не имеет значения. Люди врут и заблуждаются. Это едва ли не самая главная особенность человеческого мышления. Иногда мне кажется, что природа наделила людей сознанием, потому что для достижения гармонии во Вселенной не хватало вранья.

— Вранье нужно изучать в естественной среде. Там, где оно смотрится гармонично.

— Ерунда. Это тот случай, когда достаточно знать о его существовании. Подробности вранья утомительны.

— Что же, сегодня ты сможешь насладиться правдой. Тебе никто не будет врать.

— Так не бывает.

— Посмотрим. Искреннее заблуждение не исключаю. Однако сегодня с тобой будут честны.