Мийол-странник - [3]

— Чего стихами говорите? — вклинился Мийол, улыбаясь. — Вас кто на это вдохновил?

— М-м… Да нет, какое вдохновенье… — Шак.

— Не виноват, оно само! — Рикс.

Звуки шагов в тишине.

И немного нервный, но дарящий облегчение смех.

— Забавно вышло, согласитесь? — продолжил маг.

— Не стану спорить, это так.

— А у меня ничего не придумывается, — пожаловался Воин.

— Это ничего, мы тебя не за ум любим, — «утешила» алурина.

— Грр!

— Неубедительно. Нужно больше тренироваться.

— Вот я сейчас на тебе потренируюсь! — однако Рикс и не подумал при этом хотя бы просто обозначить угрозу резким движением.

— Сейчас? — Шак прямо-таки лучилась чистым скепсисом. — Не смеши. Но попозже я дам тебе возможность побегать за мной… снова… с удовольствием!

Эта парочка и впрямь частенько устраивала прямо в диколесье, в относительно безопасных местах, игру в салочки, совмещённую с тренировкой. И хотя Воин имел в ней преимущество, как более сильный, быстрый и выносливый — преимущество алурины, что развила свойственное всему её виду исчезновение до «третьего плаща», неизменно оказывалось сильнее. Поэтому для более честной игры, одновременно усложняющей салки и для него, Рикс пользовался зельем Кошачий Нос. С непривычки резко обостряющееся обоняние скорее сбивало с толку, чем помогало — однако и давало шанс. Ведь Шак развила исчезновение именно «до», а не «на» три уровня. По желанию успешно становясь невидимой и неслышимой, она уверенно сохраняла неунюхиваемость только в неподвижности. Так что салки приносили пользу и ей.

А Рикса курс приёмов Кошачьего Носа готовил к применению Собачьего Носа. Которое без такой подготовки — а иногда и с ней тоже — выводило применившего из строя не хуже Чуткости краткой, только на существенно более долгий срок. Что поделать! По-настоящему мощные зелья неспроста и не из-за одних только побочных эффектов считаются опасными… только вот они же зачастую просто незаменимы. И в неписаной традиции Охотников приём Собачьего Носа, хотя бы однократный, числится частью посвящения в ветераны.

Для Воинов. У магов-Охотников свои критерии, притом не менее сложные.

…не прекращая движения, Мийол отсигналил жестами: «Внимание! Цель за поворотом справа. Внимание!» Повтор знака «внимание» поднимал рейтинг возможной угрозы — не так, как специальный «опасность!», но существенно. Если Рикс и хотел что-то ответить соратнице, то вмиг оставил эту идею. Зато крепче сжал в руке трофейное оружие, способное устрашить зверодемона — молот, усиленный постоянными чарами пятого уровня: Неудержимым Сокрушением Брони. Шак же соответственно тронула рукоять среднего меча с зачарованием Улучшенного Убийственного Рассечения четвёртого уровня: дважды трофей, сперва со Шкуродёра, потом с Закрона Чалого.

Поворот направо. И сразу становится больше пространства, света, предметов… магии.

— Осторожнее! — знакомый фальцет. — Не троньте мой ритуал!

— Не тронем, — пообещал за всех разом Мийол, останавливаясь и изучая открывшуюся впереди картину. — Даже не приблизимся.

Зал, тщательно и немалыми трудами высеченный в сплошном гранитном массиве, мог бы поразить воображение… тех, кто не видел гномьих городов в Подземье. А так… каверна и каверна — шагов пятьдесят на сорок и около пятнадцати в высоту. Этакая чуть вытянутая гигантская чечевица выпуклой стороной вверх, с выведенным точно в горизонталь полом. Не потому, что это критично важно для магии, а больше потому, что это способствует устойчивости конструкций собираемых ритуалов. Например, конкретного — вот этого.

Который, как подозревал Мийол, соответствовал не менее чем верхней мастерской планке — …ну, если вообще работал. Потому что, по общему правилу, чем сложнее ритуал, тем труднее согласование его внутренних связей; а разноразмерных ёмкостей с эликсирами на подставках разной высоты в эту структуру собрали аж несколько сотен!

— Что, впечатляет? — спросил, подходя сбоку, потенциальный учитель. Внешность его не особо изменилась: тот же дырявый-изгвазданный, криво застёгнутый халат, босые пятки, венчик седых волос вокруг лысой макушки, малый рост, истощение на грани дистрофии. Однако теперь он смотрел внимательнее, прямее и уж точно более вменяемо. Речь стала медленнее, да ещё убавила в пронзительности. Кроме того, в облике появилась новая деталь: слабо курящаяся чёрная трубочка в правом углу рта, распространяющая сладковатый, смутно знакомый запах.

Но это Мийолу он был знаком смутно. А вот Рикс и Шак чуть ли не хором выдохнули:

— Фишлер!

Старик на это и глазом не моргнул. Только затянулся и спросил снова:

— Так что, впечатляет? М?

— Я не разбираюсь в ритуалистике.

— Это дело наживное. М-м… но раз уж вы настоящие, давайте знакомиться. Меня можете звать Старик Хит. Или просто старик. Или Щетина. Я — маг-подмастерье из школы Безграничного Призыва, разбираюсь в паре разделов алхимии и где-то полвека, как пытаюсь разбираться в ритуалистике. Да! Получается не особо! Но я всё же пытаюсь. Тебя вот, например, призвал.

— Я сам пришёл. Потому что Гортун…

— Не спорь с учителем! — крикнул Старик Хит, правой рукой вынув изо рта трубочку, а пальцем левой тыкая в сторону Мийола. — Сказал, что призвал, значит — призвал! Речь же не про какой-то там вшивый перенос в пространстве. Речь о воздействии на судьбы! На ткань бытия! На интерференционный рисунок самой жизни!