Митридат - [22]

Митридат ничего не ответил македонцу. До него слухи доходили в последнюю очередь. Мать старательно оберегала его от них.

Видя вокруг в основном враждебные лица, Митридат находил отдохновение лишь у сестер.

Глава седьмая. АНТИОХА

— Что за разговоры ходят вокруг твоей женитьбы на одной из дочерей Багофана? — спросила Антиоха, подозрительно глядя на брата.

— Ты шутишь? — Митридат недоуменно смотрел на сестру.

Он только зашел к ней в гости, а она сразу ошарашила его таким известием.

— Мне не до смеха, дорогой брат, — решительно отрезала Антиоха. — Тебе, думаю, тоже будет не смешно, когда ты увидишь свою нареченную без одежд. Дочери Багофана больны какой-то кожной болезнью, у них пятна по всему телу. Это не проказа, но тоже что-то ужасное.

Митридат нахмурился.

— Откуда ты узнала об этом? — спросил он.

— Про женитьбу или про пятна? — переспросила Антиоха уже своим обычным голосом. — Да сядь же!

— Про женитьбу, — пояснил Митридат, присев на скамью.

— Мама поделилась со мной этим, — ответила Антиоха и села рядом с Митридатом, — она часто делится со мной своими заботами. Не беспокойся, она тоже против дочерей Багофана. Ей хочется подыскать тебе в жены гречанку. Однако царедворцы во главе с Мнаситеем настаивают на дочерях Багофана.

— Ты не слышала про войско, которое будто бы собирается напасть на Синопу, чтобы вызволить меня из плена? — вновь спросил Митридат.

Антиоха тряхнула своими завитыми в спирали локонами.

— Нет, не слышала.

Митридат, опустив голову, подумал про отчаянного Тирибаза. Неужели он сумел собрать целое войско?

Антиоха сидела подле брата, касаясь коленом его бедра, и смотрела на него в упор пытливыми синими глазами.

Этот пристальный взгляд заставил Митридата взглянуть на молчавшую сестру, которая была так прелестна в длинном карийском хитоне с застежками на плечах. Вся такая юная и свежая!

— У тебя новая прическа, — сказал Митридат.

— Наконец-то заметил, — улыбнулась девушка. — Ты подумал над тем, что я сказала тебе не так давно?

— Антиоха, я вряд ли стану царем, поэтому тебе лучше обратить внимание на моего младшего брата, — ответил Митридат. — Последнее время он занялся метанием дротиков и каждое утро плещется в бассейне. Думаю, к семнадцати годам он возмужает, как и я.

— Этот неженка мне неинтересен, — брезгливо поморщилась Антиоха. — К тому же наша мать хочет тебя видеть царем Понта. Она сама призналась мне в этом.

С самой первой их встречи после столь долгой разлуки Антиоха постоянно заводила об этом разговор с Митридатом. Она страстно желала ему наследовать отцовское царство, отводя для себя роль его жены. Их кровное родство ее не смущало.

Сначала Митридат пробовал отшучиваться, потом пытался образумить сестру, не замечая коварно расставленных сетей. Приходя на половину сестер, он засиживался у Антиохи дольше, чем у всех остальных.

То, что сестры живут недружно, стало понятно ему очень скоро. Антиоха не была навязчива в объятиях и поцелуях, никогда не пользовалась сурьмой и румянами, от нее веяло свежестью и здоровьем, как от пастушки. Все линии ее тела были женственны, как и движения. Ее не портила большая грудь и талия не столь тонкая, как у Статиры.

У нее была привычка слегка растягивать слова и часто менять интонацию голоса, при этом даже резкие отзывы в ее устах не звучали грубо.

Однажды Митридат застал Антиоху переодевающейся. Он тотчас отвернулся.

— Тебе позволительно видеть то, что непозволительно другим мужчинам, ведь ты мой будущий муж, — игриво промолвила Антиоха брату.

Она взяла себе привычку встречать Митридата словами: «Приветствую царя Понта и моего супруга!»

При последних словах Антиоха мягко понижала голос, вкладывая в него некую страстность. Ее пленительный взгляд и улыбка чувственных губ, казалось, говорили то же самое, только иным языком.

Ни с кем из сестер Митридату не было так легко и хорошо, как с Антиохой.

Она не скрывала своих честолюбивых замыслов: стать женой царя-воителя либо родить сына-полководца, способного сравняться славой с Ганнибалом или Александром Великим.

Митридат, в глубине души мечтавший о военных подвигах, невольно проникался теплой симпатией к сестре, понимая и разделяя многие ее взгляды. Ему льстило, что Антиоха наметила себе в мужья именно его, узрев в нем качества, присущие великому человеку.

Она сама как-то сказала об этом Митридату.

— Наш отец и дед были знаменитыми царями, сокрушившими почти всех своих врагов, — с горящими глазами говорила Антиоха брату, — но росту их могущества помешал Рим. Затеять войну с римлянами они не отважились. В наше время настоящий правитель лишь тот, кто сможет одолеть римлян. Мне кажется, Митридат, тебе это по плечу. Ты сам еще не знаешь, какие силы таятся в тебе, на какие поступки ты способен ради власти и славы!

— А ты знаешь? — усмехнулся Митридат.

— Я знаю, поскольку видела твой гороскоп, составленный по моей просьбе предсказателем-халдеем, — ответила Антиоха.

— И что же в моем гороскопе? — заинтересовался Митридат.

— Тебе не будет равного в битвах, ты завоюешь многие царства, слава о тебе пролетит по всему свету от края и до края, — перечислила Антиоха. — Подобно Александру, ты построишь в захваченных землях города, названные твоим именем. Ты изгонишь римлян из Азии и Эллады, твоя нога ступит на берег последнего моря, за которым кончаются земные царства. — Антиоха помолчала и добавила: — Еще там сказано, что твоей женой станет одна из твоих сестер, либо все сразу.