Мистические истории из практики парапсихолога - [2]

Я вошёл в комнату и осмотрелся.

Что же, если не считать слоя пыли в палец толщиной, то это был вполне обыкновенный провинциальный гостиничный номер.

В том смысле, что ничего необычного — паранормального!

Древняя железная кровать с панцирной сеткой (таких кроватей я не видел с детства), ровесник кровати — лакированный стол с потрескавшейся поверхностью, два «уставших от жизни» стула, да горбатая тумбочка… — короче, дежурный примитивный гостиничный набор.

Я закрыл номер и, выходя из гостиницы, попросил онемевшую от страха и любопытства горничную, покуда меня не будет, сделать влажную уборку и застелить свежую постель, а сам отправился по делам.

Всё равно ведь по закону жанра все события (то бишь — мистификации) должны начаться не раньше полуночи…

Вернулся в гостиницу я в половине двенадцатого ночи.

Суетливая горничная, всё так же скороговоркой шептала что-то на ухо дежурной, заступившей в ночную смену.

Как только я вошёл, обе женщины уставились на меня, молча и не моргая.

Они смотрели так, словно видели перед собой не гостиничного жильца, а ожившего покойника.

Дежурная наконец-то выдала мне (суетливо трясущимися руками) ключ, с сомнением в голосе пожелала «Спокойной ночи!» и (я заметил это краем глаза) вслед перекрестила.

* * *

Зашёл в номер. Включил свет.

Ключ вставил в замок, но дверь только прикрыл (мало ли что!)

Не хочу строить из себя этакого отважного охотника за приведениями, а потому честно признаюсь: животный ужас стальным обручем сковывал и тело, и мысли.

Но пока что я опасался не чего-то конкретного, а томящей неопределенности.

В те минуты я сто тысяч раз вспомнил повесть Гоголя «Вий», чувствуя себя достойным преемником философа Хомы Брута.

— Ну так где же ты, Вий? Выйди, покажись!.. — с трудом выдавил я из себя.

Причём, сказано это было, в общем-то, только для того, чтобы слегка ободрить себя и наполнить хоть какими-то звуками режущую слух тишину.

На самом деле мой «смелый» голос прозвучал предательски фальшиво.

От волнения во рту пересохло, и я налил в граненый стакан воды из мутного, на дне позеленевшего, казённого графина.

Жадно, тремя глотками выпил невкусную воду и поставил стакан на стол.

Направляясь от стола к кровати, услышал вдруг за спиной оглушительный резкий хлопок — БАЦ!!!

Я машинально отскочил к стене и обернулся — стакан рассыпался по столу сотней мелких осколков.

«Усталость стекла?» — промелькнуло в голове, и я глупо усмехнулся.

Вот уж никак не ожидал от себя такой примитивной материалистической трактовки!

Тут заморгала лампочка, словно при перепаде напряжения и (впрочем, может мне это только показалось) по потолку и стенам поползли скользкие тени.

Неужели началось?

— Отче наш, сущий на небесах… — стал читать я молитву, которая прежде не раз выручала меня при встречах с чертовщиной.

И, правда — уже через минуту-другую всё вроде бы стихло.

Но как только я закончил молитву, серые тени вновь запрыгали, только теперь лампа не моргала, а тускло горела вполнакала.

Непослушными руками я достал-таки из кармана семь церковных свечей, которые предусмотрительно купил ещё днём в местной церквушке, и судорожно принялся искать спички.

— Чёрт, да куда же они подевались? — вслух вырвалось у меня.

Господи, что я говорю???

В таких ситуациях лучше не вспоминать «рогатого»!..

И тут же раздались невнятные голоса.

Причём это многоголосое бурчание я слышал не вокруг себя, а как бы внутри — звуки раздавались в моей голове.

Снова принялся читать молитву, но вдруг понял, что… напрочь забыл слова!

— Отче наш… Отче наш… — твердил я одно и то же, силясь вспомнить продолжение.

А по стенам и потолку по-прежнему ползли серые тени, только теперь они стали более объёмными и какими-то вялотекущими, будто липкими.

Казалось, что гостиничный номер начал сжиматься и убогая мебель вдруг ожила: стол, тумбочка, стулья, кровать — всё это пришло в движение.

…Сейчас-то я вспоминаю свои тогдашние чувства с иронией, понимая, что всё это мне действительно лишь показалось.

У страха, как известно, глаза велики!..

Но в ту жуткую ночь все мои ощущения были настолько сильными, а события настолько неконтролируемыми, что я ни минуты не сомневался в реальности происходящего.

Наконец-то нашлись спички.

Кое-как зажёг свечу и пошёл по часовой стрелке по периметру комнаты.

Окно, дверь, стены, потолок я крестил горящей свечой, которую держал перед собой в правой руке.

Свеча трещала и разбрызгивала воск, пламя дико плясало на самом кончике фитиля, и от огня к потолку поднимался густой едкий чад.

К счастью, я вспомнил-таки слова молитвы и, теперь уже не умолкая, громко читал её.

Голоса, плачь, смех — всё это сначала улетучилось из моей головы, и невнятные звуки словно зависли где-то под потолком.

Но скоро они совсем растворились.

Тени тоже сначала замерли, а потом и вовсе исчезли.

Комната приняла прежние размеры…

* * *

Когда всё закончилось, обессиленный, я уселся на краешек кровати и только сейчас заметил, что держу в руках огарок седьмой (последней) свечи, а за окном занимается долгожданный рассвет.

Да, ничего не скажешь, «весёлая» у меня была ночка!..

И винить-то некого — сам себе устроил такую «веселуху»!