Мистер Томпкинс внутри самого себя - [45]

— Но если мутации происходят так часто и почти все они вредоносны, — с беспокойством спросил мистер Томпкинс, — то не следует ли из этого, что и люди, а по той же причине и все другие популяции растений или животных в конце концов накопят достаточно много мутаций и вымрут?

— О нет, опасные мутации постоянно исключаются из эволюции.

Носители вредоносных мутаций либо не выживают, либо во всяком случае дают меньшее потомство в следующем поколении. В среднем родители особей следующего поколения генетически более приспособлены. Так естественный отбор обеспечивает вымирание нежелательных генов.

— Но я думал, — заместил мистер Томпкинс, — что естественный отбор неприменим к человеку. Ведь мы живем в цивилизованном обществе.

— В какой-то мере вы правы, — подтвердил отец Мендельморганштерн. — Мутации, реально несущие в себе смертельную угрозу, всегда исключаются, а мы открываем методы, позволяющие выжить многим из тех, кто раньше не выживал. Например, существует наследственная болезнь, известная под названием агаммаглобулинемия, а, проще говоря, неспособность вырабатывать достаточное количество антител. Те, кто страдает этой болезнью, до последнего времени умирали в детстве, поскольку они не могли бороться с бактериальными инфекциями. Теперь же им можно помочь справиться с такими инфекциями с помощью пенициллина. В результате носители агаммаглобулинемией получают возможность размножаться, и частота мутантного гена, вызывающего заболевание, будет увеличиваться. И это лишь один пример.

— Означают ли ваши слова, что человечество обречено на вымирание из-за ухудшения генетического состава?

— Не обязательно. Скорее это иллюстрирует два обстоятельства: что вы принимаете решение, даже если ничего не делаете, и что нельзя одновременно иметь целый пирог и есть его. То, чем мы сейчас занимаемся, — это в определенной степени сдерживание действия естественного отбора. Делая это, мы поступаем вполне естественно, так как естественный отбор представляет собой жестокий и расточительный метод поддержания приспособленности. Однако невозможно получить нечто за ничто. Если мы будем по-прежнему двигаться в этом направлении и продолжать ничего не делать, то цена, которую нам придется в конце концов заплатить за свою бездеятельность, очевидна. Со временем значительная часть населения будет состоять из индивидов, которые выживут только благодаря медикаментам и хирургическому вмешательству. Но и такая плачевная перспектива имеет свой предел: он наступает тогда, когда небольшая толика людей, оставшихся здоровыми, не будет заниматься ничем другим, кроме ухода за больными.

— А существует ли какой-нибудь выход из такого положения? — обеспокоенно спросил мистер Томпкинс.

— Разумеется, существует, если мы захотим. Коль скоро мы позволяем себе вмешиваться в такой фундаментальный принцип, как естественный отбор, который более чем за миллионы лет привел нас туда, где мы сейчас находимся и поддерживал нас в разумном здравии, нам необходимо понимать, что мы делаем. Упразднить естественный отбор и не пострадать от пагубных последствий можно только в том случае, если мы вернем его, так сказать, через черный ход. Иначе говоря, необходимо следить за тем, чтобы генетически более приспособленные по-прежнему были родителями следующего поколения. Как добиться этого — одна из самых значительных и трудных биологических проблем, которые стоят перед человечеством.

— Надеюсь, у нас еще есть время, чтобы решить эту проблему, — с надеждой произнес мистер Томпкинс.

— Вы правы, — подтвердил отец Мендельморганштерн. — Изменения в частоте с которой встречаются те или иные гены, происходят во временной шкале, измеряемой поколениями. Но значительная часть проблемы заключается в другом. Позвольте пояснить мою мысль на примере. Около 70% случаев мышечной дистрофии происходят из-за рецессивного гена, переносчиком которого, как и гена цветовой слепоты, служит ХХ-хромосома. От матери такой ген может перейти к дочери, которая станет носителем мышечной дистрофии, но сама не будет страдать от этого заболевания, или к сыну, который в таком случае умрет, не достигнув зрелости. Недавно стало возможным со значительной долей уверенности обнаруживать женщин-носителей мышечной дистрофии. Если бы таких женщин можно было локализовать и убедить не иметь детей, то мышечная дистрофия как заболевание исчезла бы за несколько лет. Аналогичные наследственные болезни ученые открывают все время.

— Но разве самые что ни на есть наследственные болезни не редки? — поинтересовался мистер Томпкинс. — И разве не мало вероятно, что дети заболеют ими?

— Вы правы, каждая из наследственных болезней в отдельности встречается редко, хотя все вместе они представляют серьезную угрозу. Причину такого положения вещей понять нетрудно. До сих пор естественный отбор существенно ограничил частоту появления пагубных рецессивных мутантных генов, но до нуля она все же не падает, так как случайные мутации воспроизводят их в популяции. А поскольку такие гены встречаются редко, вероятность того, что два индивида-носителя одной и той же мутации образуют супружескую пару, ничтожно мала.