Мистер Писатель - [46]

Такер не знал, чувствовать ли раздражение, благодарность или боль от критики.

– Ладно.

– Забавно, что искусство писателя не отражается в его устной речи. И кстати… – Перевернув книгу, Сара указала на фото, от которого Такера до сих пор бросало в дрожь. С этой глупой улыбочкой он выглядел как продавец подержанных тачек. – Виктория – та ещё дрянь.

– Кто?

– Больше очков в твою пользу. Виктория Хоубейкер – бывшая Харлана. Та, что вчера липла к тебе после моего ухода.

– А-а-а. – Горячая блондиночка, которая ничуть ему не понравилась. Всё напоказ, никакого подтекста.

– Она никак не могла опознать тебя по фото. – Сара говорила с ядовитой интонацией, удивившей и взволновавшей его прошлой ночью. – Ты не хмуришься, чисто выбрит, и кто-то явно придержал тебя и остриг, как барашка. Не знай я подробностей, подумала бы, что ты цивилизованный. А если Тори и прочла твою книгу, то лишь потому, что изучала твоё прошлое и пронюхала об авторстве.

– И зачем ей это? – Такер потянулся за кофе, но Сара выхватила чашку. – Я же пил!

– Уже остыл. – Сара налила свежий, лишая его повода пожаловаться. – Затем, что ты – Петтигрю. А она – жаба, охотящаяся за кошельками.

– Этот источник питания уже отрезан.

– Она либо не в курсе, либо уверена, что сможет помочь и убедить тебя наладить отношения с дедом. А потом и внедриться в семью.

Такер вгляделся в лицо Сары.

– Да ты не шутишь.

– Спроси у Элли, как Виктория поступила с Харланом.

– Я лучше с тобой потолкую. И не о Виктории. Ручка?

– Что?

– У тебя есть ручка?

– Конечно.

С озадаченным видом Сара достала из-под прилавка ручку. Такер огляделся, выудил из корзинки бумажную прихватку для стакана и, накарябав телефонный номер, протянул ей.

– Что это?

– А на что похоже? Я не всегда бываю близко, но если тебе интересно продолжить с того, на чём мы остановились, просто напиши сообщение.

– Приглашение потрахаться. Как романтично.

– Хочешь романтики – читай роман. Хочешь, чтобы пальчики поджимались, знаешь, как меня найти. А что с рукой?

– Что?

– С твоей рукой. – Он указал на повязку.

– Ах, это. – Сара нахмурилась. – Дармоед выскочил на улицу прошлой ночью, я нашла его в кустах. Он меня расцарапал. Думаю, испугался бури.

Такер проглотил мнение о её вредном питомце и, повернувшись на звук открывшейся двери, увидел старшего брата Элли.

Уиллис Хоубейкер сосредоточился на Такере.

– Доброго утра, Сара. Петтигрю. – Глаза копа сузились. – Ты-то мне и нужен.

* * *

Уилл прокусил корочку сахарной глазури на верхушке маффина и вгрызся в толстый кусок фрукта под ней.

И ощутил вкус детства. Никто не пёк черничные маффины лучше Джози.

Он предпочёл старую добрую классику более заманчивому дежурному блюду. Это довольно хорошо его характеризовало. Уилл был гранитной глыбой в семье из полированного мрамора. Совсем не такой элегантный, далеко не такой гладенький. Но, как ему нравилось думать, надёжный как фундамент.

Хотя хватит о себе.

Уилл посмотрел на мужчину напротив, занявшего собой почти весь угол, в который втиснули их небольшой столик. Мужчину, чьё прибытие должно было взбаламутить их болотце.

– И как тебе жизнь в маленьком городе?

– Вполне себе.

– Для тебя это серьёзная перемена.

– Можно и так сказать.

Уилл прожевал. Проглотил. Кивнул на лицо Такера:

– Красивый глаз.

– Бывало и хуже. И я не собираюсь выдвигать обвинения.

Итак, всё придётся вытягивать клещами. Ладно. Уиллу не впервой. Множество арестованных им людей пользовались пресловутым правом хранить молчание, другие же при встрече с копами впадали в панику и затыкались.

Этот конкретный экземпляр, кажется, просто не любил пустую болтовню. Если ему есть что сказать, скажет. Если сказать нужно тебе, говори и не трать понапрасну его время.

Качество типичное для янки и всё же достойное уважения. И вместо разглагольствований о жаре, городской политике или приближающемся сезоне ураганов Уилл перешёл прямо к делу:

– Как ты находишь арендаторов?

– Прости?

– Твой дом. Ещё пару месяцев назад ты его сдавал. Сколько уже… лет двадцать?

– Почти. – Такер поколебался, но и итоге что-то заставило его продолжить – возможно, любопытство. – Я учился в государственных школах – далеко не самых лучших. А когда перешёл в старшие классы, мама твёрдо вознамерилась отправить меня в частную. Даже с учётом стипендии и её заработка мы нуждались в деньгах.

Уилл кивнул. Он уже и сам сделал выводы, понаблюдав, порасспрашивав и выяснив, что Такера растили без помощи деда. Собственно, это одна из причин, по которым Уилл сегодня его искал.

– И как твоя мать решила сдать дом?

– К чему ты ведёшь? – Судя по холодному тону, готовность Петтигрю сотрудничать улетучилась.

– Блаженство, – протянул Уилл, прожевав последний кусочек маффина и отряхнув руки. – Эту женщину следовало бы причислить к лику святых. А веду я к тому, – вернулся он к теме, – что ни разу за прошедшие десятилетия ни в местной газете, ни на форуме в сети, если говорить о недавнем времени, ваши объявления о сдаче жилья не мелькали. Да и вообще нигде, насколько мне известно.

Такер отхлебнул кофе. Серые глаза, изучавшие Уилла поверх чашки, были одновременно сердитыми и внимательными.

– Думаю, ты уже нашёл объяснение этому недоразумению.