Мистер Обязательность - [6]
— Вы отлично проведете там время, — уверил я ее. — Тебе нужен отдых.
— Кому действительно нужен отдых, так это вам с Мэл, — сурово ответила она. — Вы оба слишком много работаете. Вам бы надо научиться расслабляться и получать удовольствие, а не то вы скоро превратитесь в тех лондонских зануд, которые ничего кроме работы не видят. Поезжай вместе с Мэл в отпуск, Бен. Это приказ.
Мама считала, что Мэл — лучшее событие в моей жизни, и частенько напоминала мне об этом. Месяцев через пять после того, как мы с Мэл начали встречаться, я их познакомил, и они так быстро нашли общий язык, что я чуть ли не ревновать начал. Они как-то сразу спелись. В общем-то, меня это не беспокоило, но иногда у меня возникало такое чувство, будто у меня ширинка расстегнута, а они, хотя и видят это, мне об этом не говорят.
— Кажется, мы теперь не скоро поедем в отпуск, — сказал я.
— Почему? — спросила мама. — Если дело в деньгах, то я с удовольствием добавлю сколько надо.
— Нет, мам, дело не в деньгах, — начал я.
Мне вдруг захотелось сделать то, чего я не делал со школьных времен, когда боялся провалить контрольную из двадцати вопросов по норвежской кожевенной промышленности, — мне захотелось поделиться своими проблемами с мамой. Не просто проблемами — одной проблемой.
— Мэл хочет, чтобы мы поженились, — удивляясь самому себе, произнес я. — Она только что сделала мне предложение и этим застала меня врасплох.
— Это же замечательно! — воскликнула мама. — Мэл чудесная девушка. Я всегда говорила, что она предназначена для тебя. Честно говоря, просто удивительно, что вам потребовалось так много времени, чтобы это понять.
— Мама, ничего еще не решено, — уныло сказал я. — Я не уверен, что хочу жениться. Ты, конечно, права, Мэл потрясающая женщина, но мне всего лишь двадцать восемь. Я не уверен, что готов ко всему этому… ну, ты понимаешь… к женитьбе и прочему.
— Не говори глупостей, — заявила мама непререкаемым материнским тоном. — Ко всему ты готов. Ты любишь ее, она любит тебя. Вы вместе уже четыре года. Что тебе еще нужно?
Я призадумался. Хороший вопрос.
Что еще мне нужно?
— Понятия не имею, — ответил я после некоторых раздумий. — Я сам не знаю.
Мама больше не хотела говорить ни на какие другие темы, видимо надеясь, что рано или поздно я сдамся. Наверно, все-таки не стоило посвящать ее в детали моей личной жизни. Дав ей возможность повыговаривать мне еще минут пять, я заявил, что должен идти. После ее вполне миролюбивых слов о том, что она, дескать, «не пытается организовать мою жизнь, а всего лишь желает мне счастья», мы попрощались.
Положив трубку, я взялся за тост. Он к этому времени остыл и размяк. Пока я его жевал, я задумался о маме. Вероятно, она была самой оптимистичной матерью на свете. И как можно оставаться такой жизнерадостной после всего, что с ней случилось в жизни?
Я никогда не видел своего отца. Он бросил нас, когда мне было шесть месяцев, а Верни два с половиной года. Пять лет спустя он с матерью развелся. Мама редко заговаривала на эту тему, а мы с Верни не спрашивали, так как понимали, что только расстроим ее. Единственное, что мне удалось разузнать за двадцать восемь лет, это то, что они с самого начала не очень ладили и что он оставил маму спустя два года и десять месяцев после свадьбы.
Кто, как не моя мама, должна была понимать, какой глупостью является институт брака, но нет — все выходило наоборот. Ни у кого не было такой страстной и твердой веры в брак, как у моей матери. Когда четыре года назад Верни вышла замуж за своего давнего возлюбленного Чарли, мама была по-настоящему счастлива. Мне оставалось недоумевать. Мой отец обещал быть с ней «в бедности и богатстве, заботиться о ней в болезни и здравии» и тем не менее смылся, оставив ее одну с двумя детьми и без денег. А она по-прежнему свято верила в то, что два человека могут любить друг друга до конца жизни. Вот что я называю верой.
Гадание на «Cosmopolitan»
«Привет, Мэл. Это я, Даффи. Я вчера оставил сообщение на твоем автоответчике. И за день до этого тоже. И за день до того дня. И еще за день. И еще. Я просто пытаюсь сказать, что прошу прощения. И что я глупец, но ты и без меня это знаешь. Пока».
Сегодня вторник, и я не видел Мэл уже пять дней. Она отказывалась признавать мое существование посредством всех доступных методов связи: через телефон/факс/мобильный телефон/почтового голубя/e-mail/дверной звонок. На работе я занимался только тем, что слонялся с унылой физиономией по офису. Думать я ни о чем не мог и через каждые полчаса удрученно отпрашивался в туалет. Если добавить к этому постоянные перекуры и перерыв на обед, получалось, что моя работа свелась к нулю. Не то чтобы это кто-нибудь заметил, но все же. У меня была временная работа в ДАБ'е, статистической компании. Три года я заносил какую-то информацию в базу данных. Признаться, для временной работы срок великоват, но по каким-то неизвестным мне причинам отделу кадров ДАБ'а было выгоднее держать меня на временном контракте с возможностью в любой момент уволить, нежели нанять на постоянную работу. Меня такая ситуация вполне устраивала, так как, в свою очередь, давала возможность послать куда подальше весь этот идиотизм в ту самую секунду, как только мое комедианство стало бы приносить достойный заработок. Вот он, пример идеального симбиоза.
Действие романа уложилось в один уикенд — с вечера пятницы по утро понедельника. За это время герой успел справить свой день рождения, получить лучшие в своей жизни подарки, безжалостно вырвать из сердца старую любовь, влюбиться вновь (в незнакомую девушку, после двухчасового телефонного разговора с ней), опять разлюбить и влюбиться в третий раз — теперь уже окончательно. Кроме того, герой много курит, чувствует, что жизнь не удалась, и ворует сладости в итальянском магазинчике. Словом, читателю будет над чем посмеяться.
«Скоро тридцать» — это рассказ о тех, кто родился в конце 60-70-х гг. XX века. Профессионалы, интеллектуалы — этих людей объединяет общее стремление к самоопределению. Что означает быть взрослым? Нужны ли мне отношения и какие? Семья. Друзья. Музыка, одежда, которая мне нравится. Хорошее ли чувство ностальгия?
В жизни благополучного музыкального журналиста Дейва Хардинга наступает черная полоса: его жена теряет ребенка, закрывается журнал, в котором он работает… Дейв устраивается в журнал для девочек-подростков, где с успехом разрешает проблемы, терзающие юных читательниц. Но письмо от тринадцатилетней Николы, считающей себя его дочерью, ставит неразрешимую проблему перед ним самим…
Джим и Элисон познакомились в университете и возникшее между ними чувство пронесли через годы взросления. Казалось, ничто не сможет разрушить их брак. Но в один прекрасный день они… расстаются. И вот три года спустя, когда кот и диван давно поделены и их жизни идут своим чередом, случай вновь сводит их вместе.
Говорят, имя имеет определенное влияние на судьбу человека. Родители, возжелавшие для своей дочери необычную судьбу, назвали ее Леопольдой. Странное имя дало ей и странный характер. Она и замкнута, и молчалива, как озадаченный котенок, но в то же время цинична и диковата, как повидавшая жизнь дикая львица. Она не может доверять даже самым близким людям, но сможет ли она довериться тому, кому вздумается ее укротить и приручить? Время покажет...
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Магазин «Путеводная нить» на Цветочной улице стал своеобразным клубом для женщин, увлекающихся вязанием. За рукоделием они обсуждают свои планы и проблемы, поддерживают друг друга в трудную минуту, обдумывают новые модели и важные события своей жизни. Аликс выходит замуж по любви, но поведение жениха заставляет ее задуматься, нужна ли она ему. Сестра Лидии Маргарет отчаянно волнуется за дочь, Колетта влюблена, но не хочет признаться в этом даже самой себе. Все они спешат в «Путеводную нить», зная, что здесь их ждут любимое занятие и дружеское участие.
Вам слегка за тридцать, вы не замужем и в ближайшей перспективе на горизонте нет никого, а оправдать карьерой данный факт не получается, в виду отсутствия таковой? Но вы не ханжа, не девственница, которая всю жизнь к себе никого не подпускала, вам не разбивали сердце для того, чтоб вы начали сторониться мужчин, не прячете в глубине души никакой душещипательной драмы - потому надеяться на героя любовного романа не получится. Приходится просто жить жизнью одинокой женщины, которая постепенно обнаружила, что свободных мужчин вокруг нее уже не осталось, она несколько растолстела и превратилась в домашнюю зануду, а подруги от ночных гуляний перешли на ранние подъемы и сборы в ясли-садик.
Очаровательная лирическая история уже немолодых людей, лишний раз доказывающая поговорку, что для такого чувства, как любовь, нет возрастных ограничений.В романе противопоставляется истинное творчество провинциального таланта и массовое искусство большого мегаполиса, приносящее славу, успех и опустошающее удовлетворение. Коварная и непреодолимая любовь открывает новый взгляд на, казалось бы, прожитую жизнь, заставляет творить, идти вперед и добиваться успеха и, несмотря на всю трагичность и безысходность, дает повод надеяться, что эта боль и переживания не напрасны.
Аня, «рабочая лошадка» рекламного агентства, несправедливо уволена по подозрению в экономическом шпионаже. Бывает... Кошмар? Не совсем... Нашлось наконец-то время заняться собой. Похудеть, помолодеть н превратиться из «гадкого утенка» в «прекрасного лебедя». Теперь «серая мышка» имеет все шансы стать знаменитой фотомоделью... И даже безнадежно любимый ею бизнесмен обращает на нее благосклонное внимание... Но поздно — в жизни Ани появляется новый мужчина, способный предложить ей настоящую любовь!…
Рой Стрэнг находится в коме, но его сознание переполнено воспоминаниями. Одни более реальны – о жизни Эдинбургских окраин – и переданы гротескно вульгарным, косным языком. Другие – фантазия об охоте на африканского аиста марабу – рассказаны ярким, образным языком английского джентльмена. Обе истории захватывающе интересны как сами по себе, так и на их контрапункте – как резкий контраст между реальной жизнью, полной грязи и насилия, и придуманной – благородной и возвышенной. История Роя Стрэнга – шокирующий трип в жизнь и сознание современного английского люмпена.