Мистер Критик - [74]

— Вероника.

Она вернулась в реальность и повернулась к Логану. Он наблюдал за океаном, его глаза сосредоточились на волнах, брови были слегка нахмурены.

— Ты же знаешь, что мы справимся, да? — спросил он.

Она хотела сказать да. Уверить его, оставить их утро простым. У нее было чувство, что так бы сделала Кэти и другие военные жены. Но она не могла заставить себя говорить.

— Что ж, это не обнадеживает, — пробормотал он, поворачиваясь чтобы посмотреть на нее.

Она прижала колени к груди.

— Логан, это все еще ново для меня. Эти все возвращения и уходы, круг из потерь тебя и твоего возвращения, чтобы только еще раз тебя потерять.

— Ты не теряешь меня, Вероника, — он пробежал руками по волосам. — Ты знаешь, я не оставляю тебя.

— Но ты и не остаешься.

Какое-то время они сидели в тишине. Плечи Вероники были напряжены, ее ногти впились в ладони. Когда Логан снова заговорил, его голос был тихим. Она подняла глаза, чтобы встретить его взгляд. Он был серьезным и грустным.

— Послушай, Вероника, я знаю что ты взбешена, что я уезжаю раньше, — она моргнула с удивлением. Он усмехнулся. — Прости, ты плохая актриса. А я вырос в семье плохих актеров, так что я разбираюсь. В любом случае, у тебя есть на это право. Я понимаю. Но дело не в тебе. Это убивает меня, оставлять тебя. Я это ненавижу. Но я должен, потому что я таков какой есть. Ты просто не понимаешь что эта работа для меня значит.

— Так расскажи.

Он провел рукой по лицу. Несколько долгих минут он собирался с мыслями.

— Тебя не было девять лет, так что ты увидела только то, что со мной стало. То, что было… давай просто скажем, что было плохо. Я довольно серьезно пил. И употреблял кое-что еще, довольно плохое, — он невесело рассмеялся. — Ты знаешь каково тут. Пока ты называешь это «тусовкой», все в порядке. Но все выходило из-под контроля. Даже Дик волновался, а это должно тебе кое-что сказать, — он покачал головой. — Кое-что я едва помню. Как однажды я пробрался в дом к женщине, думая что это дом Дика. Она нашла меня отрубившемся на диване. Мне повезло, что она не вызвала полицию. Но дело в том, что мне было плевать. Вот что было самое страшное.

Что-то сжалось вокруг сердца Вероники, как будто кто-то загонял в нее когти. Но она ничего не сказала.

— Все казалось бессмысленным и глупым. Я помню, как однажды утром я катался на доске и довольно долго сидел в океане. Я отгреб так далеко, как только смог, и волны были изумительные, но я не мог заставить себя подняться. Я подумал просто упасть с доски и дать себе дрейфовать. Посмотреть, могу ли я утонуть, не прикладывая к этому особых усилий, — он посмотрел в небо. — Полагаю, ничего шокирующего. Очередной голливудский бездельник, который не смог справится со своими проблемами.

Вероника резко вдохнула. Тогда она была в Стенфорде, стараясь забыть все, что оставила позади. Стараясь забыть Логана. Пока она жаловалась на бессонные ночи и высокопарную академическую прозу, он спокойно и мимоходом думал о том, чтобы покончить жизнь самоубийством.

Логан продолжил.

— Так продолжалось пару лет, хуже и хуже. И, Вероника, это бы убило меня. Без сомнения, это бы меня убило, если бы не доктор Голуэй. Не знаю, помнишь ли ты его, он был профессором истории в Херсте. Он появился в больнице после моего второго передоза. Тогда меня уже отчислили из Херста, но думаю, что почему-то я ему запомнился. Оказалось, он сам был летчиком. Он был тем, кто сказал мне, что я создан для этого. Он отправил меня на детоксикацию и программу восстановления и убедился, что я завязал. После он помог мне восстановиться в Херст, потом он устроил меня в военную школу.

Логан взял песок в ладонь и позволил ему стечь сквозь пальцы.

— После этого, для меня как будто вещи вернулись в фокус. В первый раз в моей жизни было то, что стоило усилий. Что-то с настоящей, знаешь, целью.

Он рассмеялся, смущенный собственной честностью.

— Прости… самый неудачный сценарий поступления на военную службу. Попытка номер два: я просто хотел крутой костюм летчика и шанс снизить превращения архитектурных сокровищ античного мира в дымящийся щебень.

— Вот теперь это мужчина, который завоевал мое сердце, — сказала Вероника, нежно поглаживая его спину.

— Слушай, ты давно меня знаешь, — сказал Логан, его тон снова стал настойчивым. — Я ходячее доказательство того, что можно быть полностью свободным — быть преданным и забытым всеми вокруг — но все-таки чувствовать себя бесполезным. Ты не можешь представить себе это чувство, Вероника, потому что ты и дня в своей жизни не была бесполезна. Но для меня это было чем-то вроде… откровения.

Он взял ее за руку и посмотрел на нее, не моргая.

— Так что пойми, пожалуйста, это не какое-то упрямое желание смерти. Это то, что спасло мне жизнь.

Ее зрение было мутным и она была удивлена, что по ее щекам бегут слезы. На секунду она не могла думать, не могла переварить, она могла только снова и снова повторять его слова. Утонуть, не прикладывая особых усилий. Второй передоз. Она чувствовала, как его руки сжали ее и она сжала их в ответ.

Теплый, мокрый меховой шар неожиданно в нее врезался. Пони бегала по их покрывалу, разбрасывая везде песок. Вероника указала пальцем на щенка.