Мистер Джастис Раффлс - [16]

– Но вы знаете все, что знаю я, – запротестовал Раффлс. – Я ушел, оставив Тедди спящим, и вернулся, когда его и след простыл.

– В каком часу это было?

– Я ушел где-то между девятью и половиной десятого. И отсутствовал примерно час.

– Почему вы не разбудили его с утра?

– Я хотел, чтобы он выспался как можно лучше. Мы вечером порядочно засиделись.

– Но по какой причине, Раффлс? О чем вам понадобилось болтать полночи, учитывая, что вы устали с дороги, а Тедди обязан был проснуться с утра как можно более бодрым? Ну в конце концов, он ведь не первый юнец, который неожиданно оказался помолвлен с красавицей; разве это его беспокоило, Раффлс?

– Насчет будущего брака, насколько я знаю, он не волновался.

– Так у него были неприятности?

– Именно, мистер Гарланд, – ответил Раффлс. – Но даю вам слово, что они ему больше не грозят.

Мистер Гарланд оперся на спинку стула.

– Дело в деньгах, Раффлс? Конечно, если мой мальчик доверился вам, то я всего лишь отец, и не имею права…

– Неправда, сэр, – мягко заметил Раффлс, – ведь это именно у меня нет никакого права выдавать его. Но если вы, мистер Гарланд, не возражаете оставить все как есть, возможно, не будет вреда, если я расскажу, что действительно существовало некое временное недоразумение, по поводу которого Тедди не терпелось увидеть меня.

– И вы помогли ему? – воскликнул бедняга, очевидно раздираемый благодарностью и унижением.

– Не за счет своих средств, – ответил Раффлс с улыбкой. – Вопрос был не настолько серьезный, как казалось Тедди; необходимо было только поправить дело.

– Благослови вас Бог, Раффлс! – пробормотал мистер Гарланд, у которого, очевидно, перехватило горло. – Я не стану расспрашивать о подробностях. Мой бедный мальчик обратился к нужному человеку, ему было виднее, почему не стоило идти ко мне. Сын весь в отца! – пробормотал он себе под нос, после чего рухнул на стул, на который до того опирался, и склонил голову на сложенные вместе ладони.

Кажется, он и забыл о нежелательном следствии исчезновения Тедди из-за унизительности его непосредственной причины. Раффлс достал свои часы и указал мне на циферблат. С нашего прибытия прошло уже полчаса; но тут с посланием вошел слуга, и хозяин дома взял себя в руки.

– Должно быть, это от Тедди! – воскликнул он, едва надев очки дрожащими руками. – Нет… Это для него, прибыло с особым курьером. Лучше мне открыть. Не думаю, что это опять от мисс Белсайз.

– Мисс Белсайз сейчас в гостиной, сэр, – уточнил слуга. – Говорила, что не станет лучше вас пока беспокоить.

– О, передайте ей, что мы тут не задержимся, – сказал мистер Гарланд с новой волной нервного волнения. – Вот, послушайте, послушайте, – продолжил он, еще до того, как дверь закрылась: «Что случилось? Скоро жеребьевка. Уипхэм будет играть, если ты не появишься вовремя. Дж. С.»

– Джек Стадли, – заметил Раффлс, – капитан команды Кембриджа.

– Да знаю, знаю я! А Уипхэм у них в запасных, верно?

– Он вратарь на калитке, увы нам! – воскликнул Раффлс. – Если он выйдет на поле и хоть дотронется до мяча, а Тедди к этому времени не успеет, Тедди уже не сможет играть сегодня.

– Значит, все уже пропало – сказал мистер Гарланд и со вздохом откинулся на спинку стула.

– Да уж, эта записка от Стадли, должно быть, добиралась сюда с полчаса.

– Нет, Раффлс, это не просто записка, ее телефонировали из штаба Лордов в курьерскую службу, а та всего в нескольких ярдах от наших дверей!

Мистер Гарланд уныло уставился на ковер. Его щеки опали от постоянной неопределенности и напряжения. Даже сам Раффлс, который повернулся к нам спиной, пожав плечами в выражении смирения с неизбежным, стоял живым монументом замешательству, уперев взгляд в оранжерею возле дома. Вообще, окна в библиотеке не было, но наружу вела дверь с единственной застекленной рамой – и силуэт Раффлса во весь рост представал мне в окружении пальм и папоротников. Я увидел, как этот силуэт вытягивается и выпрямляется, дверь открылась, и Раффлс, встревоженно вздернув голову, прислушался. Я тоже услышал какой-то негромкий звук, несколько шлепков, и Раффлс со смешком присоединился к компании в комнате.

– Там дождь! – воскликнул он, помахивая ладонью над головой. – У вас есть барометр, мистер Гарланд?

– Там, анероид, под настенной лампой.

– И часто вы проверяете его показания?

– В последний раз – вчера ночью. Стрелка была между «Ясно» и «Пасмурно» перед тем, как я заснул. Это меня встревожило.

– Это же заставит вас сегодня благодарить Небеса. С утра, как видите, что-то между «Пасмурно» и «Дождь». И, раз уж начался дождь, знайте – для нас там, где дождь, там и надежда!

В одно мгновение Раффлс вернул себе свои непотопляемые уверенность и напор. Но отставной пивовар не был способен на такие скорые перемены.

– Что-то точно случилось с моим мальчиком!

– Но необязательно что-то ужасное.

– Если бы я знал, что это, Раффлс – если бы я знал!

Раффлс искоса озабоченно наблюдал за бледным, дергающимся лицом старика. На себя он напустил выражение уверенности, которое всегда придавало уверенности и мне; грохот по крыше оранжереи усиливался с каждой минутой.

– Я намерен все выяснить, – сказал он, – а если дождь будет идти достаточно долго, мы еще увидим, как Тедди играет, когда он закончится. Но мне понадобится ваша помощь, сэр.