Мистер Безупречность - [13]

Мэтт от неожиданности раскрыл рот. Опять ее выверты! Привести Паолу? Он еще не знает, хочется ли ему вообще ее видеть.

— Но мама, — вставил он дипломатичным тоном, — мы ведь не знаем, какие у Паолы планы на субботу, да и захочет ли она присутствовать на нашей скучной вечеринке.

— Ну, скучной вечеринка, надеюсь, не будет. Мы устраиваем ее в честь четы Гарибальди, а уж от них не заскучаешь. Приедут Уиттакеры и Себастьяны. И даже Рори, — добавила она. — Паоле понравится. — Она улыбнулась, будто все уладилось само собой, и похлопала по руке Паолы.

Может быть, щипок с вывертом был бы самым безобидным наказанием за такое предложение. Ну, с матерью он разберется позднее! Он взглянул на Паолу. Глаза молодой женщины живо блестели, щеки стали пунцовыми.

— Я буду с нетерпением ждать этого вечера, — сказала она.

Мэтт знал, что это удар на поражение. Пора уходить отсюда, пока мать не пригласила Паолу в круиз или еще куда-нибудь. Но, к его облегчению, Паола сама разрешила все проблемы.

— Рада была познакомиться с вами, миссис Норман и мистер Норман. Но уже действительно поздно, а мне завтра рано на работу. Мы лучше пойдем.

— А чем вы занимаетесь, дорогая? — не удержалась мать.

— У меня почасовая работа в фирме отца. Он занят в сервисе по ремонту мини-бассейнов. Я помогаю ему в канцелярских делах, иногда езжу на вызовы.

— Правда?

Паола ответила слегка пренебрежительно:

— Конечно, я не намерена заниматься этим всю жизнь. У меня другие интересы.

— В вашем занятии нет ничего плохого, дорогая, — сказала Бетти. — И не стесняйтесь честной работы. Мой отец всю свою жизнь проработал на сталелитейном заводе, и я горжусь этим. Он был хорошим человеком.

— О нет. Я нисколечко не стесняюсь, — ответила Паола.

— Что до меня, то я никогда не работала, — продолжала Бетти. — Я встретила Мэттью в колледже, мы вскоре поженились, и за всю свою жизнь я не заработала ни гроша.

— Работа, которую ты делаешь, Бетти, очень важна, — вмешался отец и пояснил Паоле: — Она занимается благотворительностью. Ведь это приносит пользу многим.

— У моей матушки сердце болит за всех, — сказал Мэтт. — Я никогда не забуду, как однажды вернулся из школы домой, а там полно бездомных.

Бетти Норман прищелкнула языком.

— Вы бы видели, милочка, какое у него было выражение лица! Думаю, я его сразила наповал.

— Сразила! Я был уничтожен! — Он засмеялся. — Тогда стоял промозглый январь, и мать облагодетельствовала пару семей. Казалось, люди были повсюду: вопящие дети, унылые женщины и мужчины с затравленным видом. Я просто поверить не мог! Они восседали на парчовом диване, валялись на персидских коврах, на гостевых кроватях. Знаменитая матушкина благотворительность местного значения широко раскрыла двери нашего дома. Двое детей играли и в моей комнате.

Мэттью Норман не удержался от смеха, а Мэтт и Паола переглянулись.

— Он сморщился, — вступила в разговор Бетти. — Я увела его на кухню и наказала, чтобы он никогда не задирал нос перед бедными, обездоленными людьми. Тогда он был отъявленным снобом.

Мэтт подвел итог рассказу.

— Она сказала, что у них ничего нет не от того, что они чем-то хуже нас, просто они несчастные, вот и все.

— И она была права, — сказала Паола. — Вы знаете, миссис Норман, я на вашем месте поступила бы точно так же.

Кто бы мог предвидеть подобный оборот событий: казалось, эти женщины нашли друг друга. — Но я бы очень озадачила свою мать! Именно озадачила, — пояснила Паола.

Мэтт явно начал симпатизировать матери Паолы. Хотя он часто помогал своей матери в ее благотворительных акциях, но это дело никогда не было ему по душе.

— Я просто поработаю у отца до тех пор, пока не стану в финансовом плане независимой, — снова заговорила Паола, и Мэтт был благодарен ей за смену темы разговора.

— Да? — Бетти Норман навострила уши. Мэтт нервно заморгал. Нет, им отсюда не выбраться.

Его мать обрела в лице Паолы идеальную собеседницу.

— Я начинала работать как школьная учительница музыки, но решила сменить занятие. Эта работа совсем не оставляла времени на то, что меня действительно увлекает.

— А именно? — полюбопытствовала мать.

— Я сочиняю песни, — с гордостью призналась Паола.

Мэтт заметил, как его родители переглянулись. Интересно, что они подумали? Внимание Бетти опять переключилось на Паолу.

— Но это восхитительно, дорогая!

— Я пыталась выступать. В прошлом году, например, я пела национальный гимн на открытии игр в Ойлерсе.

У Мэтта перехватило дыхание. Она заявила об этом таким тоном, будто ее приглашали петь ведущую партию в Метрополитэн-опера. Он метнул взгляд на родителей, но они улыбались Паоле. Удивительно!

— А какие песни ты пишешь? — неожиданно для самого себя спросил он.

— Я сочиняю в стиле кантри… Балладная лирика. — В ее темных глазах сверкнули искорки. — Я посылала свои сочинения разным исполнителям, но пока без особых результатов. Сейчас я работаю со стихами Линды Перкинз.

— Линды Перкинз! — Все трое Норманов одновременно благоговейно произнесли это имя. Линда Перкинз — корифей кантри-музыки — была целой эпохой. Мэтт невольно почувствовал восхищение Паолой.

— Она, наверное, отвергнет эти песни, но что из этого? Под лежачий камень вода не течет.