Миссия «Один» - [5]

Квартирмейстер вздохнул:

— Давайте сначала эту нагрузим.

Еще один немецкий самолет с гулом пронесся над ними.

— Ублюдки! — рявкнул капитан Вебб и погрозил небу кулаком.

Таннер подозвал нескольких солдат, и они начали грузить в кузов ящики с патронами, гранатами и двухдюймовыми минометными минами. Когда кузов заполнился и грузовик уехал, Таннер присел на ящик с гранатами и стал ждать его возвращения. Сидя на ящике, он потирал ладонь о ладонь. Погода стояла холодная, хоть и не морозная. Таннер очень устал. Со времени их состоявшейся четыре дня назад высадки в Норвегии и он, и его солдаты спали всего по нескольку часов в сутки.

Он закурил сигарету, потер ладонями глаза. Сердце его сжимало, словно когтями, предчувствие неминуемой смерти и понимание того, что они прибыли в эту холодную, гористую, еще белую от снега страну совершенно не готовыми к бою. Гибель «Сириуса» обернулась катастрофой. Грузовики, бронемашины, боеприпасы, пушки, минометы, запасы еды, не говоря уж о солдатских вещмешках, — все это лежало теперь на дне Северного моря. Три пехотных батальона сражались, имея лишь половину положенного снаряжения. У противника такой проблемы, похоже, не было.

К нему подошел Сайкс.

— Держи, — сказал Таннер, протянув капралу пачку сигарет. — Присядь на минуту.

— Вот спасибо, сержант, — отозвался Сайкс, опускаясь за его спиной на ящик с магазинами для «брена». — Полный провал.

— Твоя правда.

Со времени их прибытия в Лиллехаммер прошло почти тридцать шесть часов. Вспомнив о том, как они появились здесь, Таннер поморщился. Усталые солдаты выпрыгивали из вагонов и, поскольку они были нагружены полным походным снаряжением, налетали один на другого. Потом они какое-то время ошалело простояли на платформе, притоптывая от холода. Впрочем, неприятнее всего было видеть наблюдавших за ними бригадира Моргана, командира 148-й бригады, и главнокомандующего норвежской армией генерала Руге. Разочарование, которое он испытал при виде столь усталых, плохо вооруженных солдат, было совершенно очевидным. И унизительным.

— Хотел бы я знать, в какие игры мы тут играем, — пробормотал Таннер. — В батальоне неразбериха, никто не понимает, какого черта здесь происходит, всем ясно только одно — нас бьют. Не понимаю, за каким дьяволом мы вообще взялись помогать норвежцам. Ты видел их вчера ночью?

— Зрелище не вдохновляющее, сержант.

— Это слабо сказано. Я заметил лишь один пулеметный расчет, все остальные, кого я видел, были вооружены только винтовками, все до единого.

И пока норвежцы оттягивались назад, 3-ю роту рейнджеров послали вперед, в поддержку 1-й роте, оборонявшей позиции к югу от Лиллехаммера. Таннер видел, как она уходила на поле боя. На юге кружили над озером, точно черные насекомые, немецкие самолеты. В небо поднимался дым. Разрывы, то приглушенные, то хорошо слышные, эхом отдавались в долине. К наступлению сумерек в Лиллехаммер вернулись остатки 1-й роты. С тех пор новых сведений практически не поступало.

Когда стемнело, стало ясно, что город не удержать. Сразу после полуночи генерал Руге приказал отступить на позиции, находившиеся на милю севернее Лиллехаммера. Боеприпасы, которые Таннер с его 4-м взводом разгружали целый день, надлежало как можно быстрее отправить на эти позиции. Но разгрузка закончилась девять часов назад, а ящики с боеприпасами так и стояли штабелями на станционной платформе и перед складом. Сайкс щелчком отбросил докуренную сигарету и сказал:

— Пойду посмотрю, как там остальные ребята.

Он встал и ушел.

Таннер снова протер глаза. Лиллехаммер располагался на нижней части горного склона, спускавшегося к озеру Мьёса. День был серенький, однако над высокой, крутой вершиной, именуемой Балберг, различался клочок синего неба. Глядя на город, такой красивый, так уютно разместившийся в складке горы, Таннер гадал, надолго ли он сохранит этот облик после того, как его начнет бомбить люфтваффе. Обступавшие Лиллехаммер горы поросли заснеженными соснами. Такой, казалось, была и вся страна: глубокие U-образные долины, широкие реки и горы.

Еще один немецкий самолет проревел у него над головой и ушел по широкой дуге к северной части озера. Таннер попытался припомнить схему распознавания моделей самолетов — да, точно, «Юнкерс-88».

Хепуорт принес ему кружку с чаем.

— Держите, сержант, — сказал он. — Похоже, они просто играют с нами.

— Это разведывательные самолеты, — ответил Таннер. — Немцы хотят получше приглядеться, прежде чем снова за нас возьмутся. — Он отпил чаю. — Отличный чаек, Хеп, спасибо.

Во двор въехала машина, из нее вылез лейтенант Дингуолл. Он направился к Таннеру, и тот увидел, что узкое лицо лейтенанта пепельно-бледное.

— Боюсь, у меня плохие новости. Судя по всему, мы лишились большей части четвертой роты. Норвежцы обещали транспорт, который вывез бы ее с позиции, однако он так и не появился. Мы надеемся, что большинство солдат попало в плен, однако связи со штабом роты у нас нет с раннего утра, а фрицы уже подходят к городу с юга. Боже мой, в это трудно поверить! Мы видели, как они уходили этой ночью, а теперь их больше нет.

— Лучше не думать об этом, сэр, — сказал Таннер.